— Как! Откуда же вы явились, что не слыхали о лорде Джордже Гордоне и его великом Союзе? — сказал старик. — Сегодня лорд Гордон — дай бог ему здоровья! — вносит в парламент петицию против католиков.

— А причем же тут вся эта толпа? — спросила вдова.

— Причем? Вот так вопрос! Неужто не знаете? Ведь милорд объявил, что он не подаст петиции, если его не будут сопровождать до самых дверей палаты хотя бы сорок тысяч верных протестантов. Их-то вы и видели.

— Да, вот это толпа так толпа! — сказал Барнеби. — Слыхала, мама? Сорок тысяч!

— А собралось, говорят, еще гораздо больше, — отозвался старик. — Добрых сто тысяч. Да, да, на лорда Джорджа можно положиться. Он свою силу знает. Там, за этими тремя окнами наверху, — он указал на здание палаты общин, высившееся над рекой, — немало людей побледнеет как смерть, когда наш славный лорд Джордж войдет туда сегодня. И недаром! Ого, положитесь на лорда Джорджа! Он знает, что делает!

Бормоча это, хихикая и помахивая большим пальцем, старик с трудом поднялся, опершись на палку, и заковылял дальше.

— Мама, а эти парни, про которых он говорил, — молодцы, правда? Пойдем за ними.

— Только не за ними! — воскликнула мать.

— Почему же? Да, да, пойдем! — Барнеби потянул ее за рукав.

— Ты не знаешь, сколько зла они могут натворить! — возразила мать. — Не знаешь, куда они могут завести тебя! Барнеби, милый, ну ради меня…

— Ради тебя? — Барнеби погладил ее руку. — Так ведь это именно ради тебя, мама! Помнишь, что сказал слепой про золото? Пойдем! Его надо искать там, где много людей. Или подожди здесь, пока я вернусь. Да, да, подожди меня здесь!

Миссис Радж со всей настойчивостью, порожденной страхом, пыталась отговорить его от этого намерения, но все ее усилия были тщетны. Барнеби нагнулся, чтобы застегнуть пряжку на башмаке, и в эту минуту из быстро проезжавшей мимо кареты раздался голос, приказывавший кучеру остановиться.

— Эй, молодой человек! — окликнул Барнеби тот же голос.

— Кто меня зовет? — спросил Барнеби, подняв глаза.

— Есть у вас такое украшение? — Незнакомец протянул ему синюю кокарду.

— Ради бога, не надо, умоляю вас, не давайте ему этого! — воскликнула вдова.

— Не отвечайте за него, женщина! — сухо сказал человек в карете. — Пусть юноша решает сам, он достаточно взрослый и нечего ему цепляться за ваш фартук. Он и без вас знает, хочет он носить кокарду честного англичанина или нет.

Барнеби, дрожа от нетерпения, чуть не в десятый раз закричал: «Да, да, хочу!» Незнакомец бросил ему кокарду, крикнул: «Бегите на Сент-Джордж-Филдс» — и, велев кучеру ехать поскорее, укатил.