В результате, спустя три года, когда тетя Ширин отошла в мир иной, а через несколько месяцев за ней последовал и дядя Дараб, Дина уже твердо стояла на ногах. Однако никогда она не чувствовала себя такой одинокой. Дина словно второй раз потеряла родителей.

Нусван был убежден, что за уход Дины никто его не осудит, но родственники немедленно разделились на два лагеря. Некоторые, вроде бы занимавшие нейтральную позицию, хорошо себя чувствовали в обоих лагерях, но по меньшей мере половина безусловно поддерживала Дину. Одобряя ее стремление к независимости, они наперебой предлагали разные способы заработка.

— Масляное печенье — вот что приносит доход.

— Почему бы тебе не устроить частные ясли? Матери скорее доверят детей тебе, чем служанкам.

— Научись готовить хороший розовый шербет и позабудешь вздыхать о прошлом.

Дина с благодарностью внимала всем и вежливо прислушивалась, когда ей излагали программу действий. Она очень преуспела в уклончивом кивании головой. Если шитье одежды давало сбой, она готовила пирожки и прочие сладости.

Потом Зенобии пришла в голову блестящая идея стричь детей на дому. Сама Зенобия добилась того, о чем мечтала в школе — стала старшим парикмахером в салоне красоты. После закрытия салона она обучала Дину стрижке на парике, надетом на гипсовый череп. Гребень застревал в дешевом подобии локонов.

— Не волнуйся, — утешала подруга Дину. — С настоящими волосами проще. — Из салона Зенобия притащила лишний комплект ножниц, машинку для стрижки волос, щетку, гребень, тальк и пуховку. Подруги составили список детей друзей и родственников, которых можно использовать как подопытных кроликов. Ксеркс и Зарир не вошли в этот список — Дина теперь чувствовала себя неуютно в когда-то родном доме, хотя Нусван с радостью воспользовался бы возможностью сэкономить на стрижке.

— Так и стриги одного за другим, пока не перестрижешь всех подряд, — сказала Зенобия. — Все дело в практике. — Она контролировала работу подруги и вскоре объявила, что та готова пуститься в свободное плавание. И Дина стала предлагать свои услуги.

Но через несколько дней эта инициатива лопнула, ни одной стрижки Дина так и не сделала. Ни она, ни Зенобия не знали, что люди считают плохой приметой стрижку в своем доме. Дина рассказала подруге о своей неудаче: при одной только мысли, что на полу могут валяться срезанные волосы, потенциальные клиенты приходили в ярость.

— Мадам, о чем вы только думаете? В чем дело? Почему вам не терпится навлечь беду на наш дом?

Некоторые соглашались на стрижку, но при условии, что Дина подстрижет ребенка на улице. Дина отказывалась. Всему есть предел. Она детский парикмахер на дому, а не какой-нибудь уличный брадобрей.