* * *

Скрипку все пять лет никто не доставал со шкафа. Во время генеральной уборки, которую Дина устраивала дважды в год, она, перед тем как обмахнуть стены и потолок щеткой на длинной палке, укрывала скрипку белой тканью, а потом, не передвигая футляр, протирала влажной тряпочкой верх шкафа.

Последующие шесть лет Дина придерживалась той же практики и словно не замечала существования скрипки. И вот наступила двенадцатая годовщина со дня смерти Рустама. «Пора продать инструмент, — решила Дина. — Нечего скрипке пылиться на шкафу, пусть лучше кто-то на ней играет, занимается музыкой». Она придвинула к шкафу стул и сняла скрипку. Проржавевший металлический замочек скрипнул под ее пальцами. Дина подняла крышку футляра и обомлела.

Там, где располагались эфы, дека полностью провалилась. Четыре струны болтались между подставкой и колками, а внутренняя фетровая обивка футляра, изгрызенная неизвестными насекомыми, свисала клочьями. Руки Дины обсыпала красноватая труха. К горлу подкатила тошнота. Дрожащей рукой она вынула из специального отделения смычок. Конский волос свисал с одного конца, наподобие женской прически «хвост». Не потревоженными остались лишь с десяток волосков. Дина сложила все как было и решила отнести скрипку в «Л.М. Фуртадо».

По дороге ей пришлось укрыться в библиотеке от демонстрантов, которые толпой прокатились по улице, громя витрины и выкрикивая лозунги против пришельцев с Юга, отнимавших у них рабочие места. Полицейские джипы прибыли, когда демонстранты уже сделали свое дело и скрылись. Дина подождала еще несколько минут и только тогда вышла из библиотеки.

В «Л.М. Фуртадо» мистер Маскаренхас надзирал, как идет уборка разнесенной вдребезги большой витрины. Осколки зеркального стекла блестели рядом с двумя гитарами, банджо, бонго и нотами последних песен Клиффа Ричарда^[26]. Когда Дина вошла в магазин со скрипкой, мистер Маскаренхас вернулся за прилавок.

— Какой позор! — сказала Дина, указывая на витрину.

— В наши дни это плата за бизнес, — сказал мистер Маскаренхас и открыл поставленный перед ним футляр. Содержимое привело его в состояние ступора. — Как такое случилось? — Дину он не узнал. Рустам однажды представил жену, когда заходил вместе с ней в магазин, чтобы купить струну ми. — На ней что, никто не играл?

— Давно не играл.

Мистер Маскаренхас почесал правое ухо и сурово свел брови над черной оправой очков.

— Струны надо ослаблять во время хранения, смычок тоже не должен быть натянут, — сказал он строго. — Придя домой, мы ведь ослабляем ремни и отдыхаем, разве не так?