– Мне восемьдесят восемь лет, Уилл. Я пережил войну и дважды хоронил любимых женщин. Я не боюсь мокрой травы. – И тихо добавил: – Я не боюсь жить. И я не боюсь умереть.

В горле Уилла вскипали рыдания. Он попытался заговорить, но страх сковал его так сильно, что он не смог выговорить ни слова. Наконец он выдавил из себя:

– Попс. Тот сон.

И это сломило его. Его испуганный голос отражал ужас, сжимавший его сердце.

– Сколько раз я говорил тебе, что я уйду не так? – Он посмотрел на небо, покрытое темными облаками. – Я долго разговаривал с Господом об этом. Однажды ночью я закрою глаза и…

Он ждал, что Уилл закончит за него.

– И проснусь на Небесах.

Попс улыбнулся.

Но когда бы ни наступил этот день – сегодня, или через неделю, или через год, – Уилл не был готов к этому. Ему столько еще надо было сказать деду.

– Я люблю тебя, Попс.

Но его дед уже повернулся и пошел вперед.

– Я тоже люблю тебя, малыш.

Когда Попс обернулся через плечо, Уилл увидел, как на мгновение его глаза стали молодыми:

– Береги Эдриэнн.

Уилл прижал кулак к губам.

– И не позволяй Саре Энн забыть обо мне, о’кей?

Сквозь слезы Уилл не мог хорошо разглядеть лица Попса. И не мог ответить. Он лишь кивнул головой.

Позже, гораздо позже этой ночью он услышал, как заурчал мотор лодки. Он в это время укладывал в кровать Сару Энн, гладя ее по голове.

– Расскажи мне что-нибудь, папа.

Уилл с трудом смог найти слова.