– Н-н-не может быть! – пролепетал Ипполит Матвеевич.
– Ну, вы тоже посмотрите!
Воробьянинов, не дыша, пал на колени и по локоть всунул руку под сиденье. Между пальцами он ощутил основание пружины. Больше ничего твердого не было. От стула шел сухой мерзкий запах потревоженной пыли.
– Нету? – спросил Остап.
– Нет.
Тогда Остап приподнял стул и выбросил его далеко за борт. Послышался тяжелый всплеск. Вздрагивая от ночной сырости, концессионеры в сомнении вернулись к себе в каюту.
– Так, – сказал Бендер. – Что-то мы во всяком случае нашли.
Ипполит Матвеевич достал из кармана ящичек. Воробьянинов осовело посмотрел на него.
Воробьянинов– Давайте, давайте! Чего глаза пялите?
Ящичек открыли. На дне его лежала медная позеленевшая пластинка с надписью:
Мастеръ Гамбсъ этимъ полукресломъ начинаетъ новую партiю мебели. 1865 г. Санктъ-Петербургъ.
1865 г.
Санктъ-Петербургъ.
Надпись эту Остап прочел вслух.
– А где же бриллианты? – спросил Ипполит Матвеевич.
бриллианты?– Вы поразительно догадливы, дорогой охотник за табуретками, бриллиантов, как видите, нет.