О существовании тайного выхода из города – помимо двух ворот – все догадывались, но обнаружить ее местонахождение удалось лишь при помощи Мангуша, сына Ранди. Ингвар не зря послал его вместе с Хельги. Мангуш уже не раз бывал с отцом в Самкрае и неплохо знал город; похожий на свою мать-печенежку, невысокий и смуглый, он ничем не выделялся среди местных жителей, свободно говорил по-печенежски и по-хазарски, и немного – по-гречески. Снабдив парой шелягов, Хельги день за днем, когда Мангуш был свободен от службы, отправлял его в харчевню, ближайшую к помещению стражи. В обычное время в воинском доме жила дружина тудуна, а сейчас Элеазар держал там сотню ополчения, чтобы была под рукой. Ходили туда и люди из собственной дружины молодого тудуна – пожалуй, самые лучшие воины из оставшихся в городе. Многие были не прочь поболтать с молодым бойким парнем, который очень хотел поступить на службу к тудуну и жаждал узнать побольше о нелегкой жизни доблестных стражей, которые, конечно, заслуживают гораздо лучших наград и обращения.

Глядя, как распределяются дозоры, Хельги скоро уловил одну странность: его людей расставляли по башням, куда вход был только сверху, с боевого хода, но ни разу не поставили их на ту единственную башню, кроме надвратных, куда можно было войти изнутри крепости прямо с уровня земли. С чем связано это отличие, он и сам скоро догадался. А Мангуш уловил, что в разговорах между собой стража называет эту шестиугольную башню «калиткой».

Судя по всему, там находился тайный ход, предназначенный для вылазок. По ту сторону городской стены протянулись овраги – неудобная, складчатая местность, поросшая кустами. Среди зарослей под стеной нетрудно было спрятать дверь. Вот только выяснилось все это уже после того, как подошел Асмунд и двое городских ворот были завалены, поэтому Хельги не мог выйти и посмотреть, как она выглядит снаружи.

Осталось передать весть Асмунду, чтобы его люди в назначенное время были готовы и ждали под стеной со стороны оврагов, возле третьей башни от озера.

– Все так, – Хельги погладил Пестрянку по голове под покрывалом. Лоб взмок от пота, и он сдвинул покрывало, чтобы ей было не так жарко. – Не бойся. С тобой будут обращаться бережно. Ты – их выкуп. Цена их жизни и свободы.

– Я боюсь не за себя, – Пестрянка отстранилась и посмотрела ему в лицо. – Ты уверен, что они нас не предадут?

– Хазары?

– Я больше опасаюсь наших. Киевских родичей.

– Но почему? – Хельги приподнял брови. – Ты-то знаешь, что Асмунд…

– Речь не о нем. Асмунд – честный человек. Я знаю, ему было очень стыдно, что он так со мной поступает. И он уже было смирился, что Звездочады ему не видать и придется жить со мной. Вы со Свенельдичем сторговались через его голову, но он, я думаю, и сейчас еще тебе благодарен, что ты взял меня и тем дал ему свободу. Я боюсь самого Свенельдича. Я плохо его знаю, но мне сдается, у него ни сердца, ни совести нет. Ради Ингвара он и его отец загубили Олега-младшего. С чего им жалеть тебя?