– Да благословит Бог тебя и с кавханом твоим Георги жить счастливо сто лет, брат мой и богопоставленный царь той земли, где ты родился! – приветствовал Петра Боян, когда наконец ему и Калимиру позволили приблизиться.

Петр сидел на коне в окружении собственных телохранителей, а рядом, стремя о стремя, высился бдительный кавхан Георги, недружелюбно взирая на строптивых родичей. Глядя на эту четверку со стороны – двое в греческом платье с бородами, а напротив – двое в болгарских кафтанах и с черными косами на полуобритых головах – никто и не догадался бы, в каком близком родстве они состоят между собой. Скорее они походили на вождей двух разных, а может, и враждующих держав. Трудно было поверить, что, называя Петра братом, Боян не отдает долг вежливости, а приветствует сына своего же отца – царя Симеона, и своей же матери – царицы Марии.

– Здравствуй и ты, дядя Геро! – Боян улыбнулся брату своей матери, будто не замечая его мрачности. Младшего племянника дядя не любил, но, к чести его, и не притворялся любящим. – Как я рад видеть вас обоих в добром здравье! Но отчего ты, брат, не сообщил, что желаешь видеть меня или Калимира? Мы бы с радостью сами приехали к тебе в Преслав. Здорова ли царица Ирина? А дети? А как твоя семья, дядя Геро?

– Ты, любезный сестрич, не обманешь ни меня, ни царя твоими сладкими речами, хотя не знаю, от Бога или дьявола у тебя этот дар! – с язвительной улыбкой из-под седых усов ответил кавхан Георги. – Но употребляешь ты его уж точно не на пользу божьему делу! Где этот русский дьявол? Говорят, он у вас уже много дней, так почему ты, Калимир, еще не привез его в Преслав, закованного в железо? Почему царь должен лично ехать, чтобы забрать его?

– Царь не спешил лично навстречу русам, когда его родной брат находился в плену! – Золоченой плетью Калимир показал на Бояна и сердито прищурил свои и без того узковатые степняцкие глаза. На продолговатом лице с четкими чертами, с опрятной угольно-черной бородкой этот разрез глаз делал взгляд еще более острым и пристальным. – А откуда ему было знать, что русы не заковали его брата в железо? Почему в те дни он не собирал войско и не спешил на помощь?

– Потому что русы обещали убить моего брата, если я подниму на них меч! – ответил сам Петр, очень не любивший намеков на то, что нечестен с родней. – Если не сами русы, то Боян мог бы рассказать тебе об этом. Козни нечестивых людей уже отняли у меня двоих братьев, и я сделаю все, видит Бог, чтобы сохранить хотя бы последнего.

– Благодарю Бога, что послал мне родичей, столь пекущихся о моем благополучии! – улыбнулся Боян. – Но не позволю им ссориться из-за меня. Давайте лучше поговорим по-доброму. Царь и брат мой, не угодно ли тебе приказать поставить шатер, чтобы мы могли побеседовать с удобством?