Владимир удивил меня — он начал с цитаты из острокритической книги о Сан-Сити, в которой говорилось, что его жители изолированы от основного общества и живут, как на острове, самодостаточно. Его первые вопросы были очень жесткие: прав ли автор? Изолируете ли вы себя? Как же ваши дети и внуки? Можно ли считать тот факт, что вы практически все белые, отражением ваших расовых предубеждений?

Жители Сан-Сити не ожидали этого, и по мере того, как поступали вопросы, на их лицах проявлялись удивление и озабоченность. Через несколько минут они пришли в себя, и их ответы стали более точными и глубокими. Нет, мы не изолированы. У нас здесь живут люди разных возрастов, и мы очень привязаны друг к другу. Мы общаемся с нашими детьми и внуками — они могут провести здесь до двух недель за раз, и мы ездим навещать их. Конечно же, здесь есть представители нацменьшинств.

Владимир спросил: у кого-нибудь из вас есть друзья черные? Была смущенная пауза, перед тем как двое ответили — да, мы дружим с одной семейной парой. Это был неубедительный ответ. Еще один мужчина сказал: «Люди выбирают, где они хотят жить». Я спросил: «Так все же, что такое Сан-Сити? Чувствуете ли вы себя изолированными?» Они сказали, что им очень важно, что происходит вокруг, что девизом города было: «Построение полноценного общества». Так же они расшифровали надпись «Прайдз» — это значило: «гордые жители, по своей воле проявляющие заботу об окружающих»; они помогали друг другу, следили, не нуждаются ли их соседи в помощи, готовили еду для тех, кто не мог это делать сам, проверяли, все ли получают должную медицинскую помощь, убирали мусор, проводили обеды в складчину, чтобы люди сблизились, — выглядели они очень честными, когда говорили это. Я спросил, идут ли их налоги на содержание школ? Нет, Сан-Сити изначально был основан вне школьного района, и школы никогда не станут его частью. Для меня это было необычно. Почти во всех районах проживания часть налогов на собственность шла на школу.

Я попытался выяснить, сколько друзей имеют эти люди. Я просил поднять руку сначала тех, у кого от одного до пяти. Ни одной руки. От пяти до десяти? Ни одной руки. От десяти до двадцати? Одна рука. От двадцати до тридцати — все остальные. Для Америки — это очень много друзей.

В этот вечер у одного из жителей проходил обед в складчину, и наша группа была приглашена. Дом и лужайка были идеальны, а маленький задний двор выходил на берег искусственного озера на пятнадцать гектаров. Легкие волны нежно бились о кромку лужайки, я подумал, что, живя рядом с таким количеством воды, никто бы сильно не переживал о капризах природы. На поверхности мелькали огоньки и отражение домов, окружающих берег. После обеда я подсел к пожилому мужчине с овальным лицом и ухоженной рыжей бородой. Он выглядел молодо для Сан-Сити, так как недавно вышел на пенсию с поста управляющего баптистского детского лагеря.