Я чувствовал, что она хочет что-то спросить, но не решается.
— Вам понравилось?
— Да, очень. А… кто здесь изображен?
— Мадам Бланшар, как же так! Ведь это Иисус Христос!
— О!..
Глаза у нее стали как блюдца. Надо было ее срочно успокоить.
— Конечно, непривычно видеть его таким…
Она молчала.
— Сознайтесь, ведь это недостойно, когда его изображают только на кресте, с искаженным мукой лицом… Вот вы были бы довольны, если бы вас сфотографировали на смертном одре, в агонии, а потом растиражировали снимок по всему миру после вашей смерти?
51
51
В конце дня я собирался позвонить Фишерману, оставив ему очень мало времени до подачи макета в набор. Мне хотелось, чтобы он отреагировал мгновенно, не раздумывая, не имея возможности пересмотреть свою позицию.
Но я не мог предвидеть, что последняя консультация затянется на целую вечность. Кандидат специально приехал из провинции, и я не мог сократить время консультации и вызвать его еще раз. Он ушел только в девятнадцать тридцать пять. Срок подачи материала в редакции «Эко» был двадцать ноль-ноль. Я бросился к телефону, боясь, что уже поздно.
— «Эко», здравствуйте.
— Скажите, пожалуйста, месье Фишерман еще в редакции? Это очень срочно.
— Не вешайте трубку.
Зазвучали бесконечные «Времена года». От этой интерпретации Вивальди должен был в гробу перевернуться…
— Алло?