— А Гхош упоминал о письме, которое Стоуну написала сестра Мэри Джозеф Прейз — наша мама?

— Нет, не упоминал.

— Он говорил, почему передает книгу тебе?

— Нет.

— А когда ты увидел закладку и узнал про письмо, ты не вернулся и не спросил его?

— Нет.

Я вздохнул. Как растормошить человека? Спросил мягко:

— Почему нет?

— Если бы он хотел, чтобы письмо оказалось у меня, он бы мне его отдал.

— А почему ты отдал книгу мне, Шива?

— Чтобы она оказалась у тебя.

Шива говорил совершенно ровно, спокойно. Интересно, уловил ли он раздражение в моем голосе? Шива был прав: либо никакого письма не существовало, либо оно попало к Гхошу, а у того нашлись причины его уничтожить.

Я был готов попрощаться. Уж кто-кто, а брат не будет приставать ко мне с расспросами о здоровье и о том, как мне живется. Его вопрос застал меня врасплох:

— Как у вас обстоят дела с операционными?

Он желал знать, как они распланированы, далеко ли автоклавная и раздевалка, имеется ли у каждого отдельная раковина или все моют руки вместе? Я подробно рассказал.

Воспользовавшись паузой, он снова удивил меня:

— Когда ты вернешься домой, Мэрион?

— Понимаешь, Шива… у меня еще четыре года резидентуры. Не знаю, миновала ли для меня опасность, если так, то где-то через год я бы приехал… А почему бы тебе не приехать сюда?

— А ваши операционные я смогу посмотреть?

— Разумеется. Я все организую.