— Что это такое? — показал Шива на мой череп.

— Монитор внутричерепного давления. Катетер устанавливается в желудочек. У него отек мозга. Ему дают маннитол.

Вид у Шивы был скептический.

— Так эта штука в черепе только меряет? Не лечит? — Томас Стоун кивнул.

— Как это началось? — спросила Хема.

Пока Стоун описывал течение болезни, Шива сдвинул тумбочку, расчистил пространство между кроватью и аппаратом искусственного дыхания и, будто акробат, неторопливо проскользнул под кабелями и трубками. На глазах у вошедшего Дипака он лег рядом со мной на бок, наши головы соприкоснулись. Его действия казались рискованными и вместе с тем вполне естественными. Дипаку осталось только наблюдать, попутно он отметил, что внутричерепное давление у меня упало, хотя последние три дня только и делало, что росло.

Дипак представился не ранее, чем Вину Мехта, гастроэнтеролог, заполнил собой дверной проем, тяжело дыша после восхождения по лестнице. Вину был врачом-резидентом по внутренней медицине в те же годы, что я стажировался по хирургии, получил выгодную практику, но что-то не сложилось, и он вернулся на должность с твердой ставкой в Госпиталь Богоматери.

— Вину Мехта, доктор-мадам. — Он сложил ладони щепоткой, продемонстрировав «намаете», и взял пальцы Хемы в обе свои руки. — А это, должно быть, Шива, — он обеспокоенно окинул брата взглядом, — ведь второй джентльмен уж точно Мэрион. — Вину повернулся к Хеме: — Какое потрясение, мадам. Для всех нас здесь тоже. Просто мир перевернулся. Мэрион — один из нас.

У Хемы затряслись губы от такого внезапного проявления дружеских чувств.

Стоило только взглянуть на Вину, как становилось понятно, что все истории насчет покупки продуктов для пациентов, которых он выписывал, скорее всего, правда. Я был свидетелем, как он продлевал больному срок пребывания в больнице, только бы уберечь от домашних скандалов. Он был лучший друг всем и каждому, регулярно пек кексы и печенье для меня. Я всегда посылал ему открытку на День матери, чему он несказанно радовался.

— Меня вызвали сразу же, как привезли сюда Мэриона, доктор-мадам, — продолжал Вину. — Гепатология, печень — моя сфера. Гепатит В здесь бродит. Переносчиков много: наркоманы; те, кто унаследовал его от матерей; болезнь очень распространена среди иммигрантов с Дальнего Востока. Вирус вызывает латентный цирроз и даже рак печени, масса случаев. Но острый фульминантный гепатит В? В моей практике было всего два пациента со столь тяжелыми симптомами.

— Вину, скажи мне правду. — Хема перешла на серьезный тон Матушки Индии, очень уж к нему располагал юный доктор. — Мой сын — пьяница?