— Мне тоже очень-очень-очень жалко, что ворс нас покинул, — сказала она.

Эльса долго сидела молча на краю кровати. Слезы на щеках высохли. Она думала о том, что пора придумать новый способ исчисления времени. Честно говоря, сказочные вечности стали какими-то ненадежными. Может быть, есть что-то попроще? Например, взмахи ресниц. Или взмахи крыльев колибри. Кто-то должен об этом подумать. Надо будет дома посмотреть в «Википедии».

Эльса посмотрела на маму. Мама выглядела счастливой. Эльса погладила ее по руке. Мама накрыла ее руку своей и не отпускала.

— Эльса, милая, я знаю, что я не безупречная мама.

Эльса прижалась лбом к маминому лбу.

— Не все должно быть безупречно, мам.

Они сидели так близко, что мамины слезы капали Эльсе на нос.

— Я много работаю. Я злилась на бабушку, что ее вечно нет дома, а теперь веду себя точно так же…

Эльса вытерла нос себе и маме гриффиндорским шарфом.

— Все в порядке, мам. Супергерои не безупречны.

Мама улыбнулась. Эльса тоже.

— Мам, можно у тебя кое-что спросить?

— Конечно.

— А что у меня от дедушки?

Вопрос застал маму врасплох. Так бывает с мамами, которые думают, будто могут заранее предусмотреть все вопросы своих детей, и вдруг понимают, что ошиблись. Эльса пожала плечами.

— Ну, понимаешь, я не такая, как все, — это я в бабушку. Я педант — в папу. Что такое педант, я знаю, уже смотрела в «Википедии», — это у меня тоже в папу. Он любит все проверять. Я со всеми ссорюсь — в бабушку. А в чем же тогда я в дедушку?

Мама задумалась. Эльса фыркнула носом.

— Бабушка никогда не рассказывала сказки о дедушке…

Мама взяла в ладони Эльсино лицо, а Эльса вытерла ей слезы гриффиндорским шарфом.

— Думаю, она рассказывала о дедушке, просто ты этого не замечала, — прошептала мама.