— Он уехал в Италию.

— Значит, так тому и быть.

* * *

Через два дня после отъезда дедушки Энцо папа опоздал к ужину. Он вошел в кухню и положил на стол завернутый в белую бумагу пакет.

— Это тебе, — сказал он маме.

— Что там?

— Открой — и увидишь.

Мама потянула за концы шпагата и развернула бумагу, в которой обнаружилась обувная коробка. Внутри лежали пачки стофранковых купюр Бонапарт.[153]

— Там пять миллионов. Ровно столько я снял со счета. Возвращаю при детях. Больше я тебе ничего не должен. Пересчитай, если хочешь.

— Где ты их взял?

— Какая разница? Был долг — нет долга.

— Думаешь, я идиотка? Сначала ты берешь деньги, не поставив меня в известность, и отказываешься говорить, на что их потратил! Потом возвращаешь — как ни в чем не бывало. Я не девочка и не потерплю подобного хамства!

Мама взяла коробку и вышла, хлопнув дверью. Жюльетта последовала за ней.

— Невероятно! — воскликнул папа. — Этой женщине невозможно угодить. Она выходит из себя, когда я беру деньги, и кричит на меня, когда я их возвращаю. Не знаю, что и делать.

— Ты мог бы сказать ей правду.

— Она не должна ничего знать о твоем брате! Ты обещал, Мишель.

— Я не проболтаюсь. Откуда у тебя деньги, ведь не от Франка?

Папа ответил не сразу.

— Деньги от твоего деда.

— Их дал дедушка Энцо?