— Это запретная тема.

— Учту. А почему?

— В жизни есть и другие важные вещи, разве не так? Я с утра до вечера слушаю разговоры об экзаменах на степень бакалавра. Терпеть не могу ровесников. Они скучные и ограниченные. Думают только о родителях и учебе. Мне иногда кажется: если дверь распахнется, их выметет ветром.

— Мы тоже ровесники.

— С тобой все иначе.

— Это правда, степень для меня не фетиш.

— А вот мне жизненно необходимо получить ее.

Она поняла, что я не решаюсь спросить почему, и пояснила:

— Это сложно объяснить… Все дело в семейных традициях. Как у тебя дела в лицее?

— С тех пор как я перешел в «А», все неплохо. Обещаю, мы не будем об этом говорить. Что ты сейчас читаешь?

Она достала из кармана куртки книгу в мятой обложке, с истрепанными, загнутыми уголками страниц и протянула мне:

— «On the Road». Джек Керуак.

— «На дороге»? Не слышал.

— Да ты что?!

— Увы…

— Прочти немедленно. Керуак — Рембо нашего времени.

— Я недостаточно хорошо знаю английский. А ты читаешь в оригинале?

Она наугад открыла книгу и перевела подчеркнутый отрывок так легко и естественно, как будто читала по-французски:

— «Но тогда они приплясывали на улицах как заведенные, а я плелся сзади, как всю жизнь плетусь за теми, кто мне интересен, потому что интересны мне одни безумцы — те, кто без ума от жизни, от разговоров, от желания быть спасенным, кто жаждет всего сразу, кто никогда не скучает и не говорит банальностей, а лишь горит, горит, горит, как фантастические желтые римские свечи, которые пауками распускаются в звездном небе…»[178]