Взаимоотношения легионеров со своим предводителем строились на специфической профессиональной этике, во многом напоминающей старинные пиратские традиции, когда члены «команды» подчинялись капитану лишь до тех пор, пока это не противоречило их интересам.

– Полетишь с ним? – кивнув на Нефёдова, задал вопрос очередному подчинённому Хан.

Вместо ответа пилот-итальянец многозначительно поинтересовался:

– Как вы полагаете, господин Азам (таково было местное прозвище Макса Хана), в случае смены власти новому президенту понадобятся наши услуги?

– Вероятно, – потемнел лицом немец, быстро сообразив, куда тот клонит.

– Так может нам пока не стоит спешить брать чью-либо сторону? – тут же предложил дальновидный «макаронник». И многие товарищи его поддержали.

Президент Арройя давно вызывал недовольство у лётчиков в первую очередь своей патологической скупостью. Он регулярно задерживал наёмникам жалованье, ссылаясь на экономические трудности в стране. Вместо долларов или иной серьёзной валюты мог расплатиться полуметровыми ассигнациями со многими нулями, собственным автопортретом и факсимиле подписи. Между тем наёмники придерживались простого правила: атаман без золотого запаса – не атаман.

Фактически командующий воздушным легионом оказался чуть ли не единственным пилотом, кто оставался верен президенту в критический для его судьбы момент. Правда, преданность эта была далеко не бескорыстной. Помимо личной дружбы с Арроей, и благодаря ей немец имел серьёзные финансовые интересы в этой стране, которые могли быть реализованы только при сохранении власти нынешнего правителя.

Ещё плохо разбираясь в местной специфике, Борис тем не менее отдавал себе отчёт в том, что становится орудием в руках активно интригующего против своих явных и тайных противников командира. Но осознавал Нефёдов также и то, что без поддержки Хана ему долго не продержаться в этой банке с пауками, и уж точно не спасти сына. Так что оставалось всецело довериться своему единственному союзнику и командиру и без колебаний принимать его сторону в самых критических ситуациях.

Между тем не найдя поддержки среди ближайших соратников, Хан решил усадить в кабину вместе с Нефёдовым кого-нибудь из сородичей президента. Дело в том, что помимо выполнения боевой работы, наёмники пытались готовить кадры для местных ВВС. В составе легиона уже числились семь туземных лётчиков, которым, правда, до сих пор не доверяли самостоятельных заданий из-за крайне низкого уровня их квалификации. Но так как выбирать было просто не из кого, то для дела мог сгодиться любой, кто умел держать штурвал.