– Он умер, Элизенда, – сказал он ей.

– Кто?

– Каудильо. Мне очень грустно.

– А где Мамен?

– Не знаю, ее нет дома.

Ну конечно, трахается с любовниками своих подруг.

– Известие верное?

– Мне это известно из первых рук. Я был в клубе, и там… В общем, там были люди, у которых есть прямой выход на Пардо. Ты ничего не знала?

– Нет.

– Мне страшно думать о том, что может произойти.

Тебе должно быть страшно с такой женой, а не за страну, которая пребывает во власти сна.

– И что, ты думаешь, может произойти?

– Не знаю. Революция. Акты мести. Люди выйдут на улицу.

– Да нет, что ты. Успокойся.

– Как ты думаешь, может быть, стоит забрать деньги из банка?

– Давно следовало перевести их за границу. – Элизенда говорила невозмутимым тоном, полностью соответствующим теме беседы.

– Но у меня даже в мыслях ничего такого не было!

– Ты не знал, что Франко не вечен?

– Каудильо не вечен, но режима-то это не касается.

– А что слышно о короле?