Во-первых, по натуре он был крайне стеснителен. К тому же, как это ни странно, часто совсем застенчив… Так и с Куртиалем, после многих месяцев знакомства он еще не чувствовал себя непринужденно. Он искренне восхищался им и не осмеливался ни о чем просить… Он не сразу решился рассказать ему мою историю… и в то же время у него все зудело… Он чувствовал себя ответственным за то, что я сижу на мели… безо всякого занятия…

В конце концов, он все же решился… Как бы в шутку, не подавая вида. Он мельком спросил… Не нужен ли иногда в его бюро изобретателей или для его воздухоплавательной станции начинающий секретарь?.. Дядя Эдуард не обольщался насчет моих способностей. Он хорошо отдавал себе отчет в том, что на сидячей работе я чувствовал бы себя совсем плохо. Он на все смотрел реально. Лучше всего мне подходила работа «на улице», требующая определенной смекалки, хитрости и изворотливости. У Куртиаля с его кучей проблем и его задвигами я имел шансы пристроиться… Так он считал.

Куртиаль красил себе волосы и усы в эбеново-черный цвет, а бородку оставлял седой… Все это торчало «по-кошачьи», брови были вздыбленные, клочковатые, агрессивные, как у дьявола, особенно левая. В глубине глазных впадин светились быстрые крошечные зрачки. Маленькие, всегда бегающие глазки останавливались, когда он придумывал очередную хитрость. Смеясь, он сильно тряс животом, резко бил себя по бедрам и потом на секунду застывал в раздумье… как бы в восхищении от собственной проделки…

Именно Куртиаль де Перейр получил второе во Франции разрешение на гоночный автомобиль. Его диплом, окаймленный золотой рамкой, и фотография молодого человека за рулем монстра со втулками висела у нас над бюро. Это увлечение закончилось трагически… Он часто мне об этом рассказывал: «Мне повезло, – считал он, – послушай! Мы прибыли в Буа ле Дюк… замечательное горючее!.. Мне не хотелось сбавлять скорость… И тут я заметил учительницу, карабкавшуюся на насыпь… Она замахала мне… Она прочитала все мои произведения. Она размахивала зонтиком… Я не хотел быть невежливым… И затормозил у школы… Тут меня окружили и засыпали комплиментами!.. Я утолил жажду… Я собирался остановиться лишь в Шартре, до которого было еще 18 километров… Там располагался последний контрольный пункт… И пригласил девушку… Я сказал ей: «Садитесь, мадемуазель… садитесь рядом со мной! Занимайте место!» Она заколебалась, эта крошка, слегка кокетничая… Я настаивал… Она устроилась… И мы тронулись… С самого утра на каждой остановке, особенно в Бретани, был сидр и только сидр… Машина сильно вибрировала, прекрасно шла… Я не решался сбавить скорость… И в то же время мне было невтерпеж!.. Наконец я не выдержал!.. И притормозил… Заметив куст, я остановил машину и выпрыгнул. Я оставил красотку за рулем! Я крикнул ей издали: «Подождите меня! Я вернусь через секунду!..» Только я расстегнул ширинку, как почувствовал, что я, ты слышишь! убит! Меня приподняло! И бросило, как соломинку… отнесло ураганом! Бум! Потрясение! Неслыханный взрыв!.. Все деревья, вся трава вокруг были сорваны, скошены, сдуты вихрем! Воздух воспламенился! Я находился в глубине кратера почти без сознания… Я ощупал себя!.. Собрался с силами!.. Выбрался на дорогу!.. Все исчезло! Машина? Вакуум, мой друг! Вакуум! Машины не было! Испарилась!.. Разбита молнией! В самом деле! Колеса, шасси… Дуб!.. смолистая сосна!.. были обожжены… Весь остов… Ты не поверишь! Я поплелся по окрестностям от кочки к кочке! Рылся повсюду! Шарил! Несколько обломков здесь, там!.. несколько веточек… Кусочек веера, пряжка от пояса! Одна из затычек резервуара… Шпильки для волос! Это все! Один зуб, принадлежность которого так и осталась неясной!.. Официальное расследование ничего не дало!.. Ничего не прояснило!.. Этого и нужно было ожидать… Причины этого грандиозного возгорания навсегда остались в тайне… Двумя неделями позже в пятистах метрах от этого места, в пруду, после длительного зондирования обнаружили ногу этой девушки, наполовину обглоданную крысами.