Перекошённое лицо калеки дергалось, словно в конвульсиях. На щёки Бориса летела слюна из изрыгающего проклятия в его адрес рта.

– Как же я тебя ненавижу! И почему она выбрала такую примитивную устрицу, как ты!

В глазу «циклопа» заблестела слеза. Поразительно! Но, кажется, серийный убийца и в самом деле чувствовал себя адвокатом, пытающемся спасти невинную жизнь.

Что касается Нефёдова, то чуть ли не в первый раз в жизни он не знал, как ему поступить. С одной стороны он не мог подписать донос на честных людей, но с другой у него всё меньше оставалось решимости в очередной раз ответить склоняющему его на предательство мерзавцу «нет». Ведь это означало бы фактически дать своё согласие на то, чтобы палачи в белых халатах из тюремной больницы своими уколами превратили мозг возлюбленной в труху. И всё-таки он должен был выдавить из себя твёрдое: «Я отказываюсь». От чудовищного внутреннего напряжения на лбу у лётчика вздулась крупная вена, и выступил пот. В голове пульсировал только один вопрос: «Что же делать?!».

Между тем, Артур уже взял себя в руки. Он снова стоял к Борису спиной возле окна, скрестив руки на груди. Следователь рассеянно смотрел на поросший изумрудной зеленью весенний сад. Впрочем, пейзаж за окном не вызывал в его душе никаких эмоций. По некоторым известным ему признакам Артур почувствовал, что приближается очередной кризис. «Надо срочно заканчивать тут, садится в машину, и мчатся домой» – говорил он себе.

Это началось с ним примерно через полтора года после ранения. Когда это случилось с ним в первый раз, Артур был потрясён, просто психологически раздавлен. У него было прекрасное настроение. Шеф похвалил Тюхиса за хорошую работу и сообщил, что рассматривает его в качестве вероятного кандидата на освободившуюся высокую должность на Украине. Артур приехал домой и решил, что такой день важно завершить на торжественной ноте. Он позвонил знакомому метрдотелю ресторана «Прага» и забронировал столик на двоих, затем начал набирать номер своей любовницы. И вдруг вспышка белого света. В глубине его мозга словно лопнул засов, распахнулась какая-то дверь, откуда раскалённой лавой хлынула ужасная боль. Он перестал что-либо видеть и осознавать. Только мельтешили вокруг страшные тени, навроде тех, о которых упоминается в некоторых языческих культах, как о злых божествах тёмного мира. Своей бешеной пляской они подгоняли постоянно нарастающую боль.

Сама собой напрашивалась крамольная мысль, что таково наказание за совершённые им грехи. Артур побывал у всех крупнейших специалистов в этой области медицины. Но академики и профессора ничем не смогли ему помочь, так же, как и новейшие импортные лекарства, которые ответственный сотрудник влиятельного ведомства получал по дипломатическим и разведывательным каналам из-за рубежа. Приходилось мериться с периодами полнейшей беспомощности и держать свои приступы в строжайшей тайне от начальства и коллег. Никто не должен узнать про его ахиллесову пяту, иначе рухнут все надежды на генеральские погоны! А ему так хотелось настоящей власти, чтобы заполнить пустоту, образовавшуюся после потери всех близких ему людей, чтобы заглушить тоску одиночества. В своих чёрно-белых снах Артур часто видел себя в генеральской форме.