— Тебе что-нибудь принести, дорогая, прежде чем мы с этими господами начнем обсуждать наши дела? — спросил он у нее.

— Да нет. — Кэт причмокнула и защелкнула пудреницу.

Фрейзи кивнул и уселся за стол. Покосился на Рута и Джонни Айго, поддернул рукава, высвобождая манжеты.

— Итак, насколько я могу судить…

— Лапуля, — проговорила Кэт, — не мог бы ты мне раздобыть лимонада?

Лимонада. В начале февраля, в самый холодный день самой холодной недели зимы. Жуткий мороз, Рут даже слышал, что ребятишки в Норт-Энде катаются на коньках по замерзшей патоке. А этой идиотке, видите ли, хочется лимонада.

Гарри Фрейзи нажал на кнопку внутренней связи:

— Дорис, ты не пошлешь Чаппи за лимонадом?

Кейт дождалась, пока он не отключит связь и не откинется не спинку стула.

— И еще ту штучку с луком и яйцами.

Гарри Фрейзи снова наклонился вперед:

— Дорис? Пожалуйста, скажи Чаппи, пусть прихватит сэндвич с луком и яйцами.

Он глянул на Кэт, но та уже опять углубилась в свой журнальчик. Он подождал несколько секунд. Отпустил кнопку.

— Итак, — изрек он.

— Итак, — откликнулся Джонни Айго.

Фрейзи выжидающе положил руки на стол, изогнув бровь, как знак вопроса.

— Вы обдумали наше предложение? — спросил Айго.

Фрейзи взял со стола контракт Рута.

— Насколько могу судить, с этим документом вы оба знакомы. Мистер Рут, вы поставили под ним свою подпись, согласившись получить семь тысяч долларов за ближайший сезон. Именно так. Цепь выкована. И я вправе ожидать, что вы будете крепко держаться за свой конец цепи.

Джонни Айго возразил: