— Я знаю.

— А с тех пор мы стали получать в среднем почти по одиннадцать миллионов в год. С тех пор, как я сюда приехал.

— Но это в основном на роме. Те дни подходят к концу. Ты пренебрегаешь другим бизнесом — девками и наркотиками.

— Чушь, — отозвался Джо.

— Прошу прощения?

— Я сосредоточился на роме, потому что он действительно выгоднее всего. Но наши продажи наркотиков выросли на шестьдесят пять процентов. Что касается девочек, то за мое пребывание здесь мы устроили еще четыре заведения.

— Но ты мог устроить и побольше. К тому же девки жалуются, что их редко бьют.

Джо обнаружил, что смотрит на столик, на фотографию Лоретты. Он поднял взгляд, снова опустил. Пришла его очередь глубоко вздохнуть.

— Мазо, я…

— Мистер Пескаторе, — поправил Мазо.

Джо ничего на это не сказал.

— Джозеф, — произнес Мазо, — наш друг Чарли желает внести кое-какие изменения в управление конторой.

«Наш друг Чарли» — Счастливчик Лучано из Нью-Йорка. По сути дела, настоящий король. Император Жизни.

— Поскольку ближайший помощник Счастливчика из жидков, эти изменения могут показаться немного смешными, даже несправедливыми. Я не стану тебе лгать.

Джо натянуто улыбнулся Мазо, ожидая, когда старик перейдет к сути.

— Чарли хочет, чтобы ключевые посты занимали итальянцы, и только итальянцы.

И что смешнее всего, насчет ближайшего помощника Мазо не шутил. Все знали, что при всем своем необычайно остром уме Счастливчик был бы никем без Мейера Лански. Этот Лански, еврей из Нижнего Ист-Сайда, сделал для их бизнеса больше кого бы то ни было, обратив сборище семейных лавчонок в огромную корпорацию.

Но дело в том, что Джо и не хотел достичь постов на верхушке. Его вполне устраивал небольшой местный бизнес, который он вел.

И сейчас он поведал об этом Мазо.

— Ты чересчур скромен, — заметил Мазо.