Шейн мягко улыбнулся.

– Родственные души.

Внезапно Одри повернулась всем телом, чтобы встретиться взглядом с Шейном.

– Вы с моей мамой не просто друзья, мистер Холл.

– Что? Но мы же…

– Пожалуйста, я не ребенок.

– Но ты же ребенок.

– Только с точки зрения прожитого времени. – Одри оскорбленно сложила руки на груди. – Вы ее не обидите?

– Не обижу!

Одри заглянула за угол, в направлении раздвижных дверей.

Шейн проследил за ее взглядом. Евы не было видно, значит, все чисто.

– Будьте с ней поласковее, – быстро и тихо сказала Одри. – Мама многое держит в себе, но я читаю ее мысли. Я знаю, что ей было страшно и одиноко. Она тяжело больна, но вы, наверное, сами знаете. Это барометрическое давление. Когда идет дождь или снег, или становится очень жарко или холодно слишком быстро, ей больно. Но алкоголь, стресс, громкие звуки и странные запахи тоже вызывают боль. Вы должны изучить ее триггеры. И, пожалуйста, будьте с ней терпеливы. Иногда ей приходится подолгу лежать. Вам может быть скучно, одиноко или даже тоскливо, но она не может не болеть. – Одри положила руку на плечо Шейна. – Мама чувствует вину за то, какая она есть. Сделайте так, чтобы она почувствовала себя счастливой.

Шейн кивнул, но промолчал. Слова рвались из него.

– Она не может накрасить губы, потому что ее руки сильно дрожат от боли, – рассказывала Одри. – Но она накрасила их сегодня. Для вас.

– Я все понял, – у Шейна получилось выговорить несколько слов, едва не скатившись в прерывистое кваканье. – Я понял.

– Вы плачете, мистер Холл?

– Нет, – сказал он, зажмурив глаза. Он не пролил ни слезинки с того утра в Вашингтоне тысячу июней назад. Он думал, что забыл, как это делается. – Нет, я не плачу. Я, к чертям, рыдаю.

– Ух, это я так влияю на людей. Но плакать – это нормально, – сказала она, протягивая ему коктейльную салфетку. – Дестигматизация мужской уязвимости – это первый шаг к восстановлению абсолютной разрухи, в которой натуралы оставили мир.

– Ужасно неуместно. Мне жаль. – С сильным выдохом Шейн провел рукой по лицу. Господи, эта девочка просто ниндзя общения. – Не волнуйся, я буду очень хорошо с ней обращаться.

– Пообещайте.