Она предполагала, что ошибалась. А потом Еву понесло.
Шейн передумал. О них. О ней. Он не выдержал. Ева для него – это слишком. В конце концов, он не хотел ее. Это же такая ответственность – взять на себя заботу о женщине и ее дочери. Вчера было весело, но когда он вернулся домой и остался один, то понял, что семья не для него.
Что тут неясного?
Шейн мог жить похотливой, необременительной жизнью, потому что он ни перед кем не отчитывался. Его книги читались воздушно легко и звонко, потому что таким был он сам. Вызывающе беспринципный и ни перед кем не отчитывающийся. Ему не нужно было отвечать за свои слова, присутствовать в чьей-то жизни или выполнять свои обещания.
То, что между ними произошло, не выдумка, и Ева не могла винить его за то, что он снова влюбился в нее. Но она винила его в том, что он заставил ее поверить, будто бы готов к новому этапу отношений.
И заставил Одри поверить в это.
Она написала карточки для гостей. Она была так рада видеть меня взволнованной и счастливой.
Запутавшись в чувствах унижения, ярости и печали, Ева извинилась перед Одри и направилась в дамскую комнату. Она чувствовала, что у нее наворачиваются слезы, но не могла допустить, чтобы дочь это увидела. Когда она оказалась в ванной, ни одна слезинка не упала, и, глядя в зеркало, она двенадцать раз безрезультатно кривила лицо.
«Ты колоссальная идиотка, – сообщила она себе, и выражение ее лица стало ледяным. – Сколько раз тебе нужно преподать этот урок?»
* * *
Стоя на регистрацию в аэропорту возле стойки компании «Дельта», Ева в отчаянии поняла, как сильно она будет скучать по дочери. В последние дни ее едва не смело шквалом чрезвычайных ситуаций, но с Одри, как всегда, все будет хорошо. На следующий год у нее было место в Чеширской подготовительной школе. Все лето будет веселиться с отцом и, возможно, наберется новейших идей (еще больше) в спа-салоне своей мачехи. Может быть, она впервые по-детски влюбится. И Евы не будет рядом. Но это нормально, потому что она знала, что растит сильную, умную, самодостаточную дочь, способную постоять за себя.
Держась за руки, Ева и Одри шли с очередью к службе безопасности. Пришло время летних каникул. Ева заключила Одри в крепкие, пробирающие до костей объятия.
– До свидания, моя милая, – сказала она, отпуская дочь. – Проведи время наилучшим образом, хорошо? И будь осторожна.
– Я буду, не волнуйся, – сказала Одри с улыбкой. – Знаешь что, мама?
– Да?
– Я знаю, что ты придумала для Шейна отговорку про