Хозяйка моей квартиры приехала днем, чтобы выразить свои соболезнования моей трагедии. Она торопливо сообщила, что пока не будет давить на меня с оплатой, потому что мне нужно адаптироваться к новой жизни. Предложив прислать ко мне уборщицу, она столь же торопливо удалилась, едва скрывая омерзение от смешанной вони потом, грязным бельем и застарелым перегаром, заполнившей квартиру и не покидающей ее, несмотря на мои наивные попытки проветрить ее перед визитом.

После беседы с хозяйкой и нескольких часов пассивного отдыха меня начала мучить совесть за то, в каком состоянии находится мое жилье. Мусорный пакет я смог завязать и выкинуть с балкона. В безлюдный вечерний час это было оптимальным решением. Как мне показалось, вонять стало гораздо меньше. Несмотря на жуткую усталость, уже через полчаса после избавления от мусора, выкурив пару сигарет и разбросав пепел от них по полу, я решаюсь выйти из квартиры. Бог его знает, зачем мне это кажется нужным. Сейчас мне вообще трудно понять, со мной все это происходит или я просто не могу проснуться после аварии, лежу в коме и вижу вот этот кошмар. А что – вполне себе тянет на страшный сон. Еще вчера я был молодым раздолбаем, посасывающим пивко и болтающим за жизнь с семинаристом-агитатором из Липецка, а сегодня я жалкий одноногий инвалид.

Повидавшие виды деревянные костыли с расшатанными металлическими креплениями мне подарили. Точнее – дали в безвозмездную бессрочную аренду в надежде, что я их не пропью. С трудом открыв и удержав от закрывания тонкую металлическую дверь квартиры, я делаю несколько неловких шагов на костылях в сторону лифта. Дверь захлопывается за моей спиной, и закрывать ее на кнопочный замок я не стану. Воровать у меня практически нечего – за исключением, разве что, ноутбука, который надо бы подключить к сети. Я дохожу до лифта и прикидываю, как лучше нажать кнопку. Нажав ее левой рукой, я теряю контроль над левым костылем, и он с грохотом падает на пол, а я, рефлекторно опершись на целую ногу, приваливаюсь к стенке. Лифт приходит и открывается передо мной, но мой энтузиазм уже угас. Хитрым акробатическим трюком присев на одной ноге и держась дрожащей рукой за правый костыль, я подбираю вторую опору и возвращаюсь в квартиру. Как прекрасен мир вокруг, я лучше посмотрю в «яндекс-картинках».

Зайдя в квартиру, я раздеваюсь и иду в ванную. Просто принять душ. По ходу, от меня жутко разит пивным перегаром, и треснувшее стекло, в котором отражается моя небритая физиономия, только подтверждает это. Какое-то время я стою под душем на одной ноге, но надолго меня не хватает, и я падаю с грохотом, обрывая и без того натерпевшуюся страданий за годы существования шторку вместе с карнизом. Я со всего размаху ударяюсь плечом, но только лишь затем, чтобы амортизировать последующий удар головой. В результате этого эксперимента я понимаю, что мыться и бриться я теперь смогу только сидя.