Как и живое вещество, парк пребывал во здравии и болезни, адаптировался к внешним условиям — жаре, уже больше недели как обволокшей город и сразу же давшей понять, что борьба с ней обречена на безысходность. Удушливый паразит не ослабит обжигающую хватку, пока не напьётся испарениями и соками, не побрезгует и гнойным расплавлением, что примет за свидетельство поражения. «Аппетит у спрута разыгрался с новой силой?» Но горожане ещё получали удовольствие от погоды, вальяжно прогуливаясь и позволив себе вольности в одежде, а павильоны Трокадеро прибавили аутентичности. И, как было сказано, защитными механизмами, коль скоро контратака была бесперспективна, обзаводился и город.

Кто-то пробовал перенести средиземноморский и магрибский опыт, кто-то размышлял над новым, а кто-то отыскивал применение когда-то позабытому, придуманному словно про запас, на будущее. На то самое будущее, что неизменно — прямо или косвенно, через абсурдность и гаргантюизм — закладывается Республикой в проекты. Весьма кстати пришлось, что на позапрошлой — для города — Выставке кто-то задумался, отчего бы не использовать солнечную энергию? Ту самую, каковой нынче было в избытке. И опять-таки, до чего восхитительной в абсурдности была идея — но она работала! Хвала гражданину Мушо и его аппаратам! Вампир доил город, а тот в ответ параболами солнечных коллекторов обращал злые лучи-щупальца себе на пользу: вогнутые зеркала фокусировались на котлах и запускали простые паровые машины, но что ещё важнее, вогнутые зеркала приводили в действие и машины морозильные, превращая воду в лёд! Этим-то льдом и спасались. Обошлось не без модернизационного озарения кого-то из инженеров Директората, — как и не без смутного ощущения, что это не вполне обычная жара, — но для всех это была просто чудесная почти что архивная находка. Возможно, в ближайшие дни господину Мушо адресуют количество писем, пропорциональное количеству гелиоаппаратов, которые начали устанавливать со всей возможной расторопностью. Мальчишки-газетчики на скорую руку переквалифицировались в мальчишек-мороженщиков. На скорую и, возможно, чесавшуюся от того, что и зарплату они частично получали продукцией, за процессом производства которой приглядывали.

К одному из таких устройств Мушо, размещённых в парке, и приблизились с известными намерениями Селестина и Сёриз в сопровождении Мартина. Для всех вокруг — именно так, не наоборот. Возможность периодически остужаться, как это уже прозвали горожане, солейглясом позволяла «кузинам» беспроблемно и без спешки знакомить Мартина с их гипотезами. Мартин охотно согласился с «театральным» подходом, правда, на данном этапе сочтя некоторые должности избыточными, но когда Селестина вспомнила о пробе психиатрического подхода в описании «слепоты» штаба, у него появился комментарий.