— А вы всё о своём.

— Кажется, я понимаю. Михаил, — протянул Мартин кисть для рукопожатия, — могу вас поздравить: теперь ни одно сражение не должно начинаться без корректировки тактики на основе анализа подобных снимков. Не будете любезны повторить, какой у стекла сплав? Нет? Так и быть. Прошу всех, приглядитесь, — откуда-то с полки достал он лупу и подал Селестине. «Всё, это уже бессознательное».

— Люди, автомобили и здания. Они светлее дорожного покрытия и листвы, чётче более тёмных областей.

— Как бы нам это пригодилось в ту субботу!

— Разве что будь в запасе в два раза больше времени. Ах, да, насчёт времени. И сотен глаз. Когда мы начали обрабатывать первую партию снимков, то заметили нечто, что до сих пор ускользает от вашего внимания. Да, конечно, мы и сами блуждали в догадках: не банальный ли это засвет ли это плёнки от бликов металлических крыш? Однако свершившись с картой и собственными воспоминаниями о тех местах поняли, что, в частности, сухой неотполированный камень так бликовать не может. Более того, в рамках эксперимента мы сделали снимки некоторых местностей под другими углами — и получили те же осветлённые зоны, которые и на крышах дислоцировать было проблематично. Вот, полюбуйтесь, к примеру, на эти.

— Какое тёмное небо, — всматривалась Селестина в добавочную партию снимков, — и какие белёсые на его фоне строения.

— А теперь вспомните: Алоиз упомянул о жаре и умбрэнергии. И могу подтвердить: это не нагрев за день, интенсивность коррелирует с движением Луны. Разумеется, этим объяснением я не делился с сослуживцами. Себе дороже.

— Проклятье! — чертыхался Саржа. — Но это всё вне районов компенсационных резервуаров.

— Да нет, — нахмурилась Сёриз, — некоторые, извини за выражение, их щекочут.

— И правда. И это точно области застоя умбрэнергии, которые мы в штабе не видим.

— Ваши резервуары тоже оказалось несложно найти. И даже заключить, что вы их, в отличие от водных, стараетесь держать пустыми. Более того, рискну предположить, что Директорат воспользовался старыми гипсовыми и известняковыми карьерами и шахтами. Бют-Шомон, например, и ещё один маленький зелёный кусочек восточнее него у фортифа. Можно понять, почему парковая зона, но остальные локации не могут этим похвастать. В двенадцатом округе в квартале Бель-Эр у вас пара резервуаров в Пикпю и Бель-Эр. А вокруг Монмартра и вовсе будто кольцо. Вы там устраиваете умбрэнергии карусель? Шутка, шутка. Тринадцатый и четырнадцатый округа практически целиком суть умбрэнергетический бассейн. Жить там во время прилива, полагаю, совсем не весело, хотя, насколько понимаю, для тех районов суматошность и страдания — нормальное явление. Не подумайте, не обвиняю, просто делаю допущение. Территории Сальпетриер это тоже коснулось. Так, что ещё? Примыкающий к Люксембургскому саду с запада ещё вот участочек, снова парк близ бульвара Лефевр… Хотел бы знать, как поют там птицы и как звучат брошенные в местный пруд камушки… И мы подобрались к моему любимому, — с усилием ткнул он в снимок, нарушив собственное правило об отметинах, — восточной части Трокадеро, где павильоны Трансвааля, Китая и России. Об остальных в восьмом и шестнадцатом округах уж умолчу.