За лощиной, в которой находились теннисные корты и бассейн, темнела громада отеля «Олеандровая башня», похожая на длинный холм с сотней нарисованных светящихся окон. Все они были распахнуты, в ночном воздухе — ни ветерка. Из окон неслась какофония отдаленных звуков: смех, голоса, дребезжащая музыка из радиоприемников. Громче всех, то нарастая, то слабея, звучал нестройный хор хриплых мужских голосов, распевающих «У меня шесть пенсов».

Неутомимые певцы дошли уже до куплета, когда у них оставалось всего два пенса — «вот как, вот как, у меня два пенса», — до которого людям трезвым ни за что не дотянуть; полковник Росс с досадой покачал головой. Если шум этой пирушки — причем в пятницу, а не в субботу, перед выходным, — долетит до бунгало генерала Била, расположенного всего в сотне ярдов от гостиницы, певцам может не поздоровиться. А раз их слышно здесь, их вполне может быть слышно и в столовой генеральского дома, где тот беседует сейчас с генералом Николсом и генералом Бакстером.

Полковник Росс точно знал, где в данный момент находятся генеральские гости. Полчаса назад, на лужайке между генеральским бунгало и домом полковника Росса, появилась миссис Бил в замысловатом белом вечернем туалете; вид у нее был самый несчастный. Надув губки, она сообщила, что ее выставили из столовой, как только закончился обед, а ей просто осточертело сидеть одной. Она уселась в шезлонг и небрежно положила ногу на ногу, так что пышные складки платья топорщились вокруг ее тонких ног. Потом свесила правую руку и со свойственной ей ребяческой манерой завладела ладонью миссис Росс. Левой она прикрыла сердитый зевок.

— Послушайте, что у нас все-таки происходит? — спросила она. — Что-то на базе случилось?

— С чего вы взяли? — сказал полковник Росс. — Они что-нибудь об этом говорили?

— Не знаю, о чем они говорили, — сказала миссис Бил. — Но могу поспорить, что вы-то наверняка знаете, Норм. Да ладно, не больно и интересно. Я просто уверена, что что-то стряслось. Нюд пришел вместе с Джо-Джо и Олли Бакстером, и они были в прекрасном настроении — видимо, пропустили пару рюмок у него в кабинете. Потом пришел этот Буллен с фотографом… — Она хихикнула. — Он сперва позвонил и спросил, можно ли им прийти, и я сказала — разумеется. Нюд не возражал — вы же сказали, что ему нужно подлизаться к Буллену. — Она снова хихикнула. — Нюд говорил, что я не должна употреблять таких выражений, так воспитанные дамы не говорят. Вот поэтому-то я сегодня и вырядилась как на бал. Кстати, Кора, по-моему, это платье на мне плохо сидит. Вы не посмотрите? Может, нужно немного ушить? Да, так вот. Они сделали кучу снимков: мы с Нюдом на диване, и малыша тоже сфотографировали — он страшно безобразничал. Буллен сказал, они напечатают все в завтрашней газете. А потом Нюда позвали к телефону. Это вы ему звонили, Норм. Я знаю, что вы. И я сразу почувствовала — что-то стряслось. Опять кто-то разбился? Или снова этот Бенни?