— Хикс надулся важностью, как индюк, и говорит Маккейбу, что через генерала Била затребует его к себе для иллюстрирования этих статей. Потом Хикс выдает мне, какая он шишка в издательском мире, да как замечательно разбирается в литературе, да какой он тонкий критик и судья — о, черт! Ты когда-нибудь читал жвачку, которую они печатают? Он сипел и пыхтел о том, что он намерен сделать, и о том, что с генералом, и с Россом, и со всеми ними он вот так! — Лейтенант Эдселл поднял два растопыренных пальца и свел их вместе. — Тут и соображать было нечего. Разговор зашел о заварушке в клубе, и он дал недвусмысленно понять, что стоит всецело на стороне олуха из Орландо, верного рыцаря Юга. И мне следовало бы сообразить куда больше.

— Ну, — сказал лейтенант Филлипс, — по-моему, раз уж ты сообразил, что Хикс против, поручать ему Уиллиса было верхом глупости.

— Заруби себе на носу, — сказал лейтенант Эдселл, — все, что можно было сделать, сделал я. А ты рассиживал на заднице. Хотя должен сказать, что это все-таки лучше, чем изгадить все, как ты ухитрился вчера с Элом Джеймсом…

— Я изгадил?

— А кто же? Ты, ты! Зачем тебе понадобилось сообщать подручным Моубри, что он цветной? Если бы ты хоть немножко умел думать, так не проговорился бы об этом подлой крысе Ботвинику. Кроме болтовни, ты во всем бесполезен, потому что чертовски наивен. Политически ты инфантилен. И все еще веришь в дерьмо, которым тебя пичкали в Сент-Поле, или где там еще, и в старом милом Гарварде.

Лицо лейтенанта Филлипса выражало то растерянное возмущение, которое испытывает человек, когда за серьезными ошибками и недостатками своего друга вдруг различает собственную более серьезную, более тяжкую ошибку. Его уважение к себе было скомпрометировано тем, что у него такой друг. Как он мог объяснить или извинить подобный выбор? Лейтенант Филлипс встал с подчеркнутой сдержанностью, взял свою фуражку и вышел.

Мисс Канди, которая все еще склонялась над газетой, тут же подняла голову и сказала:

— Лейтенант Эдселл!

Лейтенант Эдселл взял трубку аппарата на своем столе. Мисс Канди замерла с полураскрытым ртом. Он назвал номер.

— Лейтенант Липпа тут? — сказал он. — Нет, не затрудняйтесь. А кто говорит? Сержант Леви? Да. Ну, если она вернется, скажите, пусть сразу позвонит мне, хорошо? Возможно, я скоро уйду. — Он небрежно бросил трубку на рычаги.

— Лейтенант Эдселл!

— Бога ради, что еще?

— Вы сломаете телефон.

— Туда ему и дорога.

— Лейтенант Эдселл, вы читали эту статью в газете?

— Нет.

— Ужасно интересная. Ну, про отказчика, которому совесть не позволяет служить в армии. Что он говорит.