2 Тайные жизни замужних женщин

2

Тайные жизни замужних женщин

— Скажите, мисс Бронте, ваш брат никогда не учился в университете? — спрашивает миссис Робинсон.

— Нет, сударыня, — отвечает Энн. — Его обучал дома наш отец, который в свое время закончил Кембридж.

— Неужели? Удивительно. — Миссис Робинсон заглядывает в трюмо. — В его манерах есть что-то такое…

— Мама, мы же поедем на бал охотников? Я просто погибну от разочарования, если не поедем.

— Моя дорогая Лизи, тебе еще нет семнадцати. Едва ли подходящий возраст, чтобы говорить о смерти от разочарования.

— Вот так и приходится проводить бесценные годы юности, загнивая здесь. Тебе-то что, мама, у тебя уже все было.

Миссис Робинсон обращает к Энн взгляд насмешливого терпения. Энн часто становится объектом таких взглядов. Далека от наперсницы — но, быть может, свидетельница, способная дать показания. Как это случается позже, когда мистер и миссис Робинсон вступают в один из своих супружеских споров.

— В последнее время я замечаю явное улучшение в поведении Эдмунда. Он уже больше склонен слушать и слушаться, — говорит миссис Робинсон. — Вам так не кажется?

— Возможно. Да, немного, — отвечает мистер Робинсон, пожимая плечами.

— Мистер Бронте обучает его широкому спектру дисциплин: он сыплет фактами из разнообразнейших сфер познания. Знаете, мне кажется, в этом и заключалась проблема Эдмунда — ему просто было скучно и нудно.

— Понимаю. Что ж, спасибо за очередной упрек. По всей вероятности, вы думаете, что мне приятен этот навязанный уклад: неспособность вести активный образ жизни, невозможность быть отцом, каким я хотел бы быть моему сыну…

Приступ кашля останавливает его.

— Вы не жалеете меня, мистер Робинсон. Я почти боюсь с вами разговаривать: я пытаюсь ободрить вас, отвлечь беседой, но единственной наградой мне служит ваше вечно дурное настроение.

Безусловно, Энн только выиграла, приведя в дом Брэнуэлла, который, похоже, и в самом деле творит чудеса со своим учеником. Энн, которой никогда не удавалось вложить в кудрявые головы барышень Робинсон больше половины какого-нибудь понятия, старается не завидовать успехам брата.

— Эдмунд декламировал мне сегодня, мистер Бронте, и декламировал очень хорошо. Хвалю вас, — говорит миссис Робинсон. — Нет, я не просила его об этом, что меня больше всего поразило, — он просто хотел, чтобы я послушала, потому что ему это нравится. Но полагаю, сударь, вы и сами неравнодушны к поэзии. Ах! Нет, просто узнаю родственную душу. Было время, когда я грезила, погружаясь в поэзию, часами напролет, забывая даже о еде и питье. Боюсь, однако, что жизнь сурово обходится с подобными склонностями.