Феху хотел почитать молитвы, однако кожаный переплет «Божественных служб» и тонкие странички отсырели и слиплись — он вынужден был отложить книгу, но про себя он молился. Молился всем сердцем, обращаясь ко всем святым, прося о ниспослании благодати, пусть хоть кто-нибудь из них оторвется на мгновение от своих небесных дел, пожертвует блаженством райским и… пощекочет перышком в глотке субъекта, сидевшего рядом, чтобы тот опять поднялся и удалился…

И в самом деле, видно, кто-то из святых целителей, оторвав свое перо от священных писаний, пощекотал им в глотке Моргуши. Раз, другой, третий — тяжело отрыгнув, покрутив головой и как-то по-животному всхлипнув, Моргуша стремительно поднялся и, покачиваясь, будто пьяный, вдребезги пьяный, снова скрылся в туалете.

На этот раз священник — еле заметным жестом — подозвал к себе Рамилу. У падре Феху буквально во рту пересохло при воспоминании о просьбе капитана Каркамо. Предупредить Росу Гавидиа, или Малену Табай, в Серропоме, что в парикмахерской «Равноденствие» найдены документы, чрезвычайно компрометирующие ее…

Вспомнил он «Равноденствие» и крепко сжал в руках «Божественные службы», засунул книгу в карман сутаны. Возник в памяти и дон Йемо, который перед кончиной так осчастливил его — пожертвовал для церкви изображение Гуадалупской девы, Куаутемосины…

— Да, мне все-таки удалось возвести ее на алтарь!

— Я думаю, что ее оттуда убрали, как только вы уехали.

Со всем уже примирился падре, но эта весть была худшей из всех — он то широко раскрывал глаза, то зажмуривал их, боясь поверить…

— Скажите… говорите…

— И если ее еще оттуда не убрали, то уберут, потому что «Тропикаль платанера» распорядилась водрузить в церкви изображение святого Патрика…

— Святого Патрика?

— Да, он, как говорят, покровитель Нью-Йорка, и поскольку они разыгрывают из себя гватемальских патри…отов, то своего Патрика втаскивают на алтарь…

Рассмеялся Лоро Рамила, чуть не задохнулся своим смехом попугая лоро, который никогда не смеется сам, а только подражает смеху других, однако тут же пришлось Рамиле подавить приступ смеха, когда он увидел, насколько сражен этим известием падре Феху. Священник заговорил о том, как стали ныне злоупотреблять именем святого Патрика, которого в свое время уже использовали в качестве покровителя пиратов, хотя ничего общего он не имел ни с англичанами, ни тем более с американцами, и, наоборот, он всегда был настроен против тех и других, будучи апостолом Ирландии. Священник говорил и часто моргал, пытаясь сдержать слезы, как вдруг у него возникла мысль, что, мигая, он невольно подражает Моргуше. Рамила навострил ухо, пытаясь определить, что же произошло с Моргушей в туалете, — оттуда уже не доносилось никаких звуков. Полное молчание… Он поднялся. Пожалуй, лучше посмотреть. Взглянул и вернулся.