— Вы так простуду схватите.

Клэр обернулась:

— Доброе утро, Матильда.

— Уф! — Матильда, наполовину швейцарка, наполовину шотландка, всегда готовая к внезапному снегопаду или проливному дождю, стянула с себя толстое шерстяное пальто и повесила его в шкаф у служебного входа. — Меню для меня готово?

— Готово.

Меню для ужина у посла составили заранее, но так называемая Синяя комната, Salon Bleu, столовая в его официальной резиденции, — это богато убранный просторный зал: высокий сводчатый потолок, золоченая лепнина на стенах, обивка из синего атласа на креслах, мелодичное позвякивание хрустальных подвесок на люстрах, а на полу богатый ковер размером с маленькое море… По сравнению с этой роскошью столовая в резиденции советника посла, с ее темно-зелеными крашеными стенами и мебелью красного дерева, кажется скромной, хотя она по-своему красива и достаточно вместительна — вполне можно накрыть стол на двадцать персон. Иными словами, то, что соответствовало великолепию Salon Bleu и стилю Людовика Четырнадцатого, не годилось для более камерной резиденции советника. К тому же Клэр хотелось, чтобы ужин дал Матильде возможность продемонстрировать свои кулинарные таланты и ненавязчиво напоминал об Ирландии. Если уж помогать Эдварду, то делать это как следует.

Она принялась перечислять блюда, внося уточнения по ходу дела:

— Для начала — ранняя эльзасская спаржа, завернутая в jambon de bayonne[4]. На горячее ваш знаменитый чилийский сибас в панировке из миндаля под соусом с луком-пореем и лимоном. Салат, конечно. Сыры я куплю сама, когда пойду за цветами. Десерт — на ваш выбор, они у вас все замечательные. Только придумайте что-нибудь весеннее, пожалуйста.

— Чилийский сибас нельзя. Вызовет ненужные мысли.

— Что, незаконный лов?

— Незаконный. — Матильда пожала плечами. — Лучше вьетнамскую басу с рыбной фермы. Приготовлю, как чилийского сибаса, и по вкусу они похожи. На гарнир — картофель со свежим песто.

— Прекрасно. — В кабинете зазвонил телефон, потом раздался приглушенный звук шагов домоправительницы, и Клэр на минуту прервалась, чтобы понять, кто звонит.

— Oui[5], подождите, пожалуйста, — донесся голос Амели. — Я позову мадам, Джеймс.

Джеймс? Она не ошиблась?

— Donc[6], спаржа и окорок, баса в луково-лимонном соусе. Вполне весеннее меню, — важно одобрила Матильда, кивнув головой и сложив руки на пышной груди. — Ну ладно, если у вас все, я, пожалуй, начну. Хотя и не дело это — без всякого предупреждения устраивать званый ужин для важных персон.

С тех пор как Джейми прошлой осенью отправили в частную школу-интернат, он звонил каждый день, но утренних звонка было всего два. Первый раз — когда он задержал эссе по истории: «Мам, слушай, напиши им, что это вроде как бы по семейным обстоятельствам». Второй — после вызова к директору за то, что запустил в кого-то булочкой (и попал в учителя). Обычно он звонил ближе к вечеру, когда Клэр наверняка уже была дома, а Эдвард — еще нет. В пятнадцать лет ему не хотелось, чтобы отец знал, как несладко ему вдали от дома и как он нуждается в материнской поддержке.