— Есть какая-нибудь микстура, которую я могла бы принимать, и бог, которому я могу принести жертву?

— Нет, фараон. — Он помолчал, тихо кашлянул. — Как твое настроение, царица? Ты нервничаешь больше, чем обычно? Часто раздражаешься по мелочам?

— Да, Хапд-эфане, но только потому, что моя жизнь была очень трудной эти два года.

— Может быть, — только и сказал он, простираясь ниц.

Затем, пятясь, он выполз из комнаты.

— Хорошо, что она не злокачественная, — сказала Клеопатра.

— Да, действительно, но если она будет расти, она обезобразит тебя, — заметила Ирас.

— Прикуси язык! — крикнула Хармиан, яростно набросившись на Ирас.

— Я специально это сказала, глупая старая дева! Ты слишком озабочена своей внешностью, боишься потерять всякую надежду найти мужа и не понимаешь, что царица должна быть подготовлена, прежде чем что-то случится.

Хармиан застыла, что-то бессвязно лепеча, а Клеопатра рассмеялась — впервые после возвращении домой.

— Ладно, ладно! — выговорила она наконец. — Вам по тридцать четыре, а не по четырнадцать, и вы обе старые девы. — Она нахмурилась. — Я отняла у вас молодость и возможность выйти замуж. Я сознаю это. Кого вы видите, кроме евнухов и стариков, служа мне?

Хармиан, забыв об оскорблении, захихикала.

— Я слышала, что Цезарион что-то говорил о евнухах.

— Откуда ты узнала?

— Откуда еще мы можем узнать? Аполлодор очень расстроен.

— Ох этот несносный мальчишка!

21

21

У царя Армении Артавазда не было шанса победить огромную армию, которую Антоний вел против него. Но покорно он не сдался и обеспечил Антонию несколько приличных сражений, в которых его новобранцы прошли боевое крещение, а опытные воины усовершенствовали свое мастерство. Теперь, когда Антоний совсем не пил, к нему вернулась способность командовать сражением, а с нею и уверенность в себе. Клеопатра была права: его настоящим врагом было вино. Трезвый и абсолютно здоровый, он признался, что в прошлом году ему следовало оставаться в Каране с остатками армии, чтобы Клеопатра привезла свою помощь туда. Вместо этого он заставил армию совершить еще один пятисотмильный марш, прежде чем она получила какую-то помощь. Но что сделано, то сделано. Бесполезно думать о прошлом, сказал себе выздоровевший Антоний.

Титий управлял провинцией Азия вместо Фурния, Планк оставался в Сирии, а Агенобарб начал свою кампанию. Канидий, как всегда, был правой рукой Антония. Армия Антония стояла в удобном лагере в Артаксате. Настроение у него было хорошее, и он стал планировать поход против другого Артавазда. До зимы у него еще оставалось время совершить этот поход. Армения была завоевана, а ее царь стал его пленным уже к началу июля.