Жертва — уже без имени, смирившаяся со своей ролью кукла, — сдавленно мычала, смотрела на друзей умоляющим взглядом. Растопырила пальцы на ногах, где торчали иглы. Корчилась от боли в попытках от них избавиться.

Ната — едва может перемещаться. Её сводит от жара желания. Распаляется с каждым новым всхлипом, всё время тянется к себе, почти не отрывая руки. Достала длинные тонкие свечи с иглами у основания.

Кукла вжалась в стол, пытаясь избежать новой пытки — и встретила новый оглушительный удар в скулу, что заставил её присмиреть.

Агония: обе свечи мягко входят в набухшие соски, протыкая их иглами. Жгучая, тяжёлая, медленная боль по всему телу. Открылось кровотечение. Свечи — горят, воск — капает на истерзанную плоть, стекая горячим следом вдоль груди.

Наконец забвение. Блаженная слабость. Чувствует, как силы покидают её. Сквозь редкие блики видит силуэты друзей. Парень склонился над девушкой, схватил за волосы, обнимает за талию. Та — коленями и локтями в пол, изогнулась, задрав юбку, подставляя себя, Кричит от наслаждения, сжимается, водит бёдрами в ритм партнёра, всё быстрее и быстрее. Тянется к столу, не выпуская Орне из себя.

Отстранилась, повернулась к парню лицом, позволяя ему обнять себя, обхватила его ногами, опираясь спиной на жертвенный алтарь, где свечи озаряли их подношение любви. Из последних сил схватила кинжал — и вспышка, яркий ослепительный свет, брызги крови из вспоротого желудка той, кого некогда звала подругой.

Аделиада дёрнулась, просыпаясь и крича, чувствуя, как горячее семя исторгнулось в неё. С ужасом отшатнулась от нависшего над ней парня, оттолкнула сидящую подле Нату к стене и побежала, не видя ничего перед собой.

Последний крик, треск фольги, хруст костей за окном.

Дети быстро подбежали к подоконнику. Несмотря на то, что это всего второй этаж, высоты хватило. Аделиада лежала со свёрнутой шеей. Слабая дрожащая рука тянется к небу, а по щекам стекают слёзы. Хриплый кашель, одышка. Жадно глотает воздух. Так повторилось несколько раз. К ней уже спешили — но было поздно. Она отошла.

Ната виновато отошла от окна, прикрыв нагую грудь руками, согнулась в углу. Орне в отупении сел на постель, сложив руки на коленях, вздохнул. Горестно усмехнулся.

В помещение ворвалась Благая Смерть, и в глазах её пылало пламя.

— Что это было? — требовательно спросила она, смотря на пару. Ната стыдливо отвела взгляд, закрыв лицо ладонями, чуть ни плача.

— Она сама этого хотела, — неожиданно для себя ответил парень.

Не давая матери одуматься, он продолжал, поднявшись с постели, стоя у окна.