Присущее Кэлли простодушие невинности и ее пока еще одинокое положение породили в ней чувство какой-то собственнической гордости по отношению к Артуру; чувство это усиливалось, вероятно, тем обстоятельством, что они еще не были знакомы. Вот уж год как она жила здесь вместе с Пепитой и вполне довольствовалась отраженным жаром чужой любви. Неудивительно, что Пепита порой бывала очень счастливой, но случались дни, когда она явственно мучилась, и этого-то Кэлли совсем не могла понять.

— Но ведь ради Артура, — говорила она в таких случаях, — ты должна быть бодрой! Раз вы любите друг друга…

И спокойное чело Кэлли сияло радостью, можно сказать, она сияла вместо подруги. Кэлли приняла на себя миссию хранительницы высокого идеала, который Пепита то и дело теряла из виду. Правда, внезапное известие о близком отпуске Артура изменило положение дел, все стало куда более земным и конкретным, Артур — реальной фигурой; Кэлли была бы только рада, если бы он мог поселиться где-нибудь еще. Застенчивая по природе, росшая без братьев девственница, Кэлли инстинктивно отшатывалась от необходимости жить в одной квартире с молодым человеком. Здесь был слышен каждый шорох; бывшая викторианская гостиная в три окна была разделена тонкими стенками на три части: кухоньку, столовую и спальню. Столовая — в середине, из нее вели двери в остальные. Оранжерею полуэтажом ниже переоборудовали в продуваемую сквозняком ванную, которой пользовались и другие жильцы на этой площадке. Квартирка была, по нынешним временам, из дешевых, но все равно именно Кэлли, получавшая больше Пепиты, вносила большую часть арендной платы, вот почему возможность поселить здесь Артура в общем-то зависела от ее доброй воли.

— Что ты, это просто замечательно, если он остановится здесь! — сказала тогда Кэлли.

Пепита не выразила особой радости и благодарности за это проявление доброй воли — да и была ли она вообще способна на такие чувства? Беспокойная, скрытная, целиком поглощенная собой, она напоминала повадками молодую черную кошечку. А затем произошло нечто, озадачившее Кэлли: Пепита вроде бы намекнула, что Кэлли надо перебраться на это время в другое место.

— Но куда же я пойду? — изумилась Кэлли, уразумев наконец, чего от нее хотят. — И потом, — тут она рассмеялась, однако чело ее обладало способностью не только сиять, но и вспыхивать, — ведь это будет не совсем прилично, если я уйду и оставлю тебя вдвоем с Артуром? Не знаю, что бы сказала мне по этому поводу твоя мама. Нет уж, пусть нам будет тесновато, но зато уютно, по-домашнему. Я ничего не имею против того, чтобы побыть в дуэньях, правда же, детка.