— А эта дама кто?

— Ведьма, приятельница Людоеда.

Ставня захлопнулась со стуком, потом медленно отворилась вновь.

— А это дело рук добрых и злых фей, — пояснил мужчина. — Сами они невидимки, но злые феи пытаются закрыть ставню, чтобы никто не видел, что там внутри, а добрые хотят ее открыть.

— Пока добрые побеждают.

— Да. — Он посмотрел на девочку. — А моя добрая фея — это ты.

— Знаю. Папуля, смотри! А это кто?

— Он тоже из армии Короля. — Мимо прошел клерк мистера Миллера, ювелира, человек на вид ну совсем не военный. — Слышала свисток? Армия начала строиться. А, слышишь? Вот и барабан.

— А вон Королева, папуля. Посмотри вот туда. Это Королева?

— Нет, это девочка по имени мисс Телевизор.

Он зевнул. Задумался об одной приятной вещи, которая произошла накануне. Погрузился в транс. Посмотрел на девочку и понял, что ей хорошо. Ей пошел седьмой год, и была она такая милая. Он поцеловал ее.

— А вот этот дяденька, который несет кусок льда, тоже один из воинов Короля, — сказал он. — Лед он положит Людоеду на голову и заморозит ему мозги; вот тот больше и не сможет никому вредить.

Она проводила глазами этого человека. Вокруг были и другие люди. Негр в желтом негритянском пальто прокатил мимо тележку с надписью «Делл, обивка и драпировка». Ставня стукнула вновь и медленно отворилась.

— Видишь, папа, добрые феи опять побеждают.

Мужчине было уже достаточно лет, чтобы понимать: он будет часто возвращаться мыслями к этой минуте — к тихой улице, дивной погоде и волшебству, развертывающемуся прямо у него на глазах; он сам волшебство это и создал, однако сияние и фактура сказки больше ему недоступны — не увидишь, не прикоснешься. Вместо этого он еще раз прикоснулся к щеке дочери, а в качестве оплаты включил в историю еще одного мальчика, а заодно и какого-то хромого.

— Как же я тебя люблю! — сказал он.

— Знаю, папа, — ответила она отрешенно.

Она рассматривала дом. На миг он закрыл глаза и попытался увидеть то же, что видит она, но ничего не увидел: для него плотные шторы давно были задернуты навсегда. Только мимохожие негры и мальчики да вот еще погода напоминали ему о более прекрасных утрах, оставшихся в прошлом.

Дама вышла из мебельной мастерской.

— И как оно? — спросил он.