— Приходили важные люди, сказали, что наш поселок снесут. Нас всех они собираются переселить за Ямуну, где и будут обитать все низкорожденные и неприкасаемые. Здесь же разобьют прекрасные сады.

Майя опустился на грязное крыльцо рядом с Индрой и закрыл лицо покрытыми мозолями ладонями. Ему хотелось плакать и гневаться, но, ни слезы, ни злость не приходили. Так он просидел до рассвета. С первыми лучами солнца появились слоны и принялись ломать дома. В полном молчании наги ушли на берег реки, ждать переправы. Город больше не нуждался в них, они вновь стали изгоями. Старый царь и молодой зодчий сидели, не разговаривая друг с другом, пока слон не приблизился к их хижине. Они также в молчании встали и пошли прочь от разрушенного жилища.

Дождь омыл останки поселка нагов. Погонщики увели слонов. На месте, где спасшиеся от огненной смерти люди прожили три года, остались груды обломков. Поселок исчез, людям казалось, что исчезли три года их жизни.

Последний Индра оперся на плечо Майи и задумчиво смотрел на скачущих по берегу реки лягушек. Он тихо произнес:

— Неужели боги не видят такой несправедливости?

Вопрос не требовал ответа, но он вывел Майю из оцепенения.

— Как я мог забыть! — воскликнул он, и, оставив старика в недоумении, помчался к главному храму.

Мучаясь отдышкой, Индра поспешил за ним. Они достигли центральной улицы, по которой двигалась пышная процессия. Обе стороны улицы красовались цветочными гирляндами и флагами, ветерок разносил запах жасмина. В небеса поднималось ритмичное пение мантр, сопровождавшееся благоприятными звуками раковин и медных колокольчиков. Вдали в лучах солнца сверкал шпиль храма. В шествии принимало значительное количество людей, было много поющей и танцующей молодежи. Все ыбли удивлены, увидев бегущего к храму Майю.

— Это неприкасаемый! — закричал кто-то. — Остановите его, пока он не осквернил святое место!

Люди в ужасе шарахались от юноши-нага, как от больного заразной болезнью.

Майя достиг головы колонны, где в медленно ехавшей колеснице находился Юдхиштхира с супругой. Рядом передвигались остальные Пандавы и Кришна. Майя бежал рядом с колесницей и кричал во все горло. Юдхиштхира приказал вознице остановиться. Музыка и пение стихли.

Сошли со своей колесницы, и подошли узнать о причине задержки царица Кунти с Дхаумьей. Брахман, увидев стоящего так близко к царевичу Майю, тут же заорал на него:

— Грязная свинья, ты хочешь всех нас осквернить своим присутствием?

От неожиданности Майя подскочил на месте. Под злобным взглядом брахмана остатки мужество покинули зодчего. Он отвернулся и встретил взгляд Арджуна, в котором увидел искорку сочувствия. Не отводя глаз от воина, три года назад сохранившего ему жизнь, Майя сказал: