Гадди вертелся под своим одеялом, ожидая меня, поглядывая на меня смышлеными своими глазищами. Такой хмурый, такой серьезный, вылитый Кедми, маленький Кедми, только без чувства юмора, столь присущего большому Кедми, но проявляющий такую же склонность к логическим рассуждениям. Он вынужден постоянно защищаться от повышенного внимания к нему со стороны большого Кедми. А теперь вот здесь новое пополнение нашей семьи, с полной серьезностью стоящее в детской кроватке, крепко вцепившись в ее решетку; большие глаза спокойно разглядывают проплывающие облака на зимнем небе, весь описавшийся с головы до ног. Как могла она уйти так, как она ушла, и вот так оставить его? У меня это не умещается в голове. «Иди ко мне, – говорю я. – Сейчас я тебя возьму». Он внимательно смотрит на меня и что-то говорит по-английски, я с трудом начинаю его понимать.

– Скажи ему «хороший мальчик», – говорит мне Гадди из-под одеяла.

– Хорошо… но ты постарайся уже заснуть… Иди ко мне, – говорю я ребенку. – Иди ко мне, хороший мальчик.

Мой смехотворно убогий английский. Я беру простынку и заворачиваю его в нее, чтобы не простудился. Звучит глупо, но тем не менее не могу его поднять. Внезапно он упирается маленькими своими ступнями в матрас.

– Иди ко мне.

Напрягая силы, я отрываю его от кроватки и несу в гостиную, где в полной темноте ставлю его на коврик. «One moment», – говорю я ему и отправляюсь в детскую, чтобы найти для него какую-нибудь пижамку Ракефет. Он начинает хныкать. Всемогущий боже, что мне сказать ему? «I change you». Боже милостивый, может ли он это понять? Кедми, иди сюда. Тихо, тихо, я с тобой. «Nice boy. Good boy». Кедми! Ты встаешь?

– Ты уже поговорил? Кто это был? Она?

– «Hello, Moses. How do you do?»

– Я тебя, кажется, о чем-то спрашиваю! Ответь мне. Это была Конни?

– «Hello, Moses». Принеси мне его сюда в кровать. Он и в самом деле копия твоего отца. Это просто поразительно.

– Кедми! Кто звонил по телефону? Это была она?

– Да.

– Тогда какого же черта ты повесил трубку так быстро?

– Сначала принеси мне его… Ты знаешь, ваша семья чисто генетически обладает просто сумасшедшей силы генами, воспроизводящими блондинов. И я по-настоящему рад, что нашего Гадди это не коснулось.

– Кедми, ни слова сейчас об этом. Что она сказала? Почему ты повесил трубку?

– Я не вешал. Это она закончила разговор. Передашь ли ты мне, наконец, ребенка?

– Что она сказала?

– Ничего особенного.