— Какая же? Мне не ясно.

Но Джевдет только повторил: стыдно прислуживать, а работать на фабрике не стыдно.

Адвокат был доволен, когда услышал от него слово «стыдно». Он предлагал мальчику поступить к нему слугой только для того, чтобы проверить свои предположения, и теперь они оправдывались.

Заложив руки за спину, адвокат пристально смотрел на Джевдета.

— Видишь ли, — сказал он, — прислуживать — значит, оказывать услугу. То есть что-то делать или, другими словами, работать. Но ведь работа никогда не бывает позорной. Как ты мог сказать такое, мой мальчик! Ведь ты не глуп, у тебя светлая голова. Я хочу выучить тебя, человеком сделать. Ты будешь жить в моем доме, есть вместе со мной. А взамен я много не потребую. Будешь ходить на базар. Точно так же, как это делал, живя в доме своего отца. Неужели если отец или мать попросили бы тебя о помощи, скажем, сходить на базар, ты не пошел бы? Неужели бы ты сказал: «Я вам не прислуга!»

— Нет, конечно.

— Так вот, считай меня и мою жену такими же отцом и матерью, мой мальчик. Конечно, ты можешь пойти работать на фабрику или снова заняться торговлей… Но, по-моему, лучше тебе учиться. Я ведь уже сказал тебе: у тебя светлая голова!

Джевдету понравились слова адвоката, очень понравились. И кто знает, что бы он ответил, если бы в комнату не вошли Хасан и Кости. Но при виде их радостно улыбающихся лиц, он забыл об адвокате и его предложении. Бросился им навстречу, обнял сначала Хасана, потом Кости. Нежданные гости сели, придвинув стулья к столу. Джевдету хотелось, чтобы его начали расспрашивать. Одно их слово, и он покается им в своем легкомыслии. Но ни тот, ни другой не спешили с разговором. Пришлось вмешаться адвокату. Привычным жестом заложив руки за спину, он обратился к Джевдету:

— Ну так как, Джевдет, я жду ответа?

Тот исподлобья взглянул сначала на Кости, затем на Хасана. Перед ним был прежний Хасан — настоящий друг, такой, каким он его знал в тюрьме. Как бы там ни было, а работать вместе с ним — это самое лучшее, что можно придумать. Кроме того, Хасан даже словом не упрекнул его.

Все эти мысли молниеносно пронеслись в голове Джевдета. Он встал:

— Благодарю вас, аби, за вашу доброту ко мне. Но я хочу работать вместе с Хасаном на фабрике, хочу научиться какому-нибудь ремеслу!

— Ну вот и отлично! Главное — работать. Никакая работа не может быть постыдна. Знаешь, что стыдно?

— Что же?

— Стыдно, когда человек считает, что можно жить паразитом — за счет других.

Прямые, резкие слова адвоката больше не сердили Джевдета. Чувствуя, что, помимо воли, его губы растягиваются в радостной улыбке, он только сказал: