Побродив по городу, посидев в кафе и пообщавшись с местными обывателями, Матвеев составил более-менее полную картину происходящего. Французское общество разделилось. Большая часть не хотела воевать. Причем не хотела категорически. Такой быстрый разгром и оккупация большей части страны привели к панике и росту коллаборационизма. Меньшая часть, — в основном представители правящего класса и новоявленное правительство в Виши во главе с маршалом Петэном, горело желанием воздать по заслугам коварной Англии, которая так удачно подвернулась и отвлекла внимание от проблем, связанных с оккупацией. Немцы тоже повели себя в этот раз гораздо умнее, чем в прошлой истории, и постарались обратить ситуацию с англо-французским конфликтом в свою пользу, насколько это возможно. Правительству в Виши был сделан ряд серьезных уступок, и смягчен режим оккупации на подконтрольной немцам территории Франции. Что еще больше осложнило деятельность «Свободной Франции», находящейся под полным контролем англичан. Призывы де Голля, регулярно передаваемые по радио из Англии, никакого успеха не имели, и воспринимались большинством населения уже не с вялым безразличием, а с раздражением. И вот в такой обстановке в Виши явно что-то задумали. Причем, скорее всего, получив на это одобрение от Германии. Резко был увеличен набор в Иностранный легион. Брали всех подряд. Даже уголовников в добровольно-принудительном порядке, предложив им выбор — либо Легион, либо каторга в Кайене. Разумеется, дурных не нашлось, все выбирали Легион. То, что основной мотивацией у новоявленных легионеров было намерение удрать при первой возможности, авторов этого проекта особо не волновало. Возможно, надеялись на то, что там, где придется действовать Легиону, бежать будет некуда. И что более всего удивило Матвеева, в порту шла погрузка тяжелого вооружения — танков и артиллерии. Такое скрыть было невозможно. Но кроме информации общего характера и самых нелепых слухов ничего более узнать не удалось.

Вернувшись на квартиру, Матвеев застал жену за чтением местной прессы. Мурка уже прекрасно адаптировалась среди французов и ни у кого не возникло подозрений в ее «иномирности». Но свободно передвигаться по городу до получения настоящих документов Матвеев пока что ей запретил. Вот его боевая подруга и занялась тем, что было доступно в ее положении.

— Мишель, как дела? Как тебя встретили?

— Все нормально, меня здесь еще помнят. Через три дня твой паспорт должен быть готов. Вот с нашими друзьями так не получилось. Придется делать «липу», якобы выданную на оккупированной территории перед началом немецкого наступления.