– Я шучу. Ты прав, в исламе считается грехом уподоблять себя другому полу, – сказала Хадиджа, смутившись.

Неожиданно для себя она растерялась, взглянув в улыбающиеся глаза Бена и почувствовав, что тонет в бездне чувств, с которыми он смотрел на нее. Бену нравилось смущение Хадиджы, нравилось наблюдать то, как она в стараниях перебороть свою растерянность бросала на него взгляды исподтишка. Долгую минуту каждый из них, не прерывая тишину, пытался справиться с нахлынувшими эмоциями, и в то же время не желая освобождаться из оков этого сладкого плена.

– Я опять видела маму во сне и эту женщину-роженицу, – словно выйдя из забытья, выдохнула Хадиджа. Окружающая ее жестокая реальность постепенно вернула все на свои места, и девушка заметно померкла, утратив мимолетную беспечность и волнение.

– Счастливая, ты хотя бы еще сны видишь, – тихо отреагировал Бен.

– А все-таки, каким же маленьким стал наш мир! – неожиданно добавила она, глядя на не выспавшихся прохожих за окном. – Я чувствую чудесное участие этого еще даже не рожденного младенца в своей судьбе, а через нас с тобой, в судьбе людей, живущих далеко от него. Боже, как же мы все повязаны и зависимы друг от друга! – приглушила она возглас искреннего восхищения.

– Даже нечего добавить к этому, – ответил Бен, проникнувшись состоянием девушки и ее трогательными словами.

– Ты так нас спалишь, – вновь девушка сделала ему замечание, оглядываясь по сторонам. – Лучше я помолчу, – примирительно сказал Бен, слушая рассуждения Хадиджы, такие понятные его сердцу…

– А знаешь, нельзя преуменьшать значение кого-нибудь из людей в жизни всего человечества, – продолжала она, – мы ведь даже не знаем, у кого из нас в реальности более важные роли и кто из нас более значим для остальных. Боюсь, мы даже не в состоянии просто понять эту взаимосвязь и нашу зависимость друг от друга…

– Согласен, особенно если учесть, каких мы только персонажей на своем пути ни встретили, – с набитым ртом поддержал ее Бен, теперь уже немного опасаясь поддаться пафосу собеседницы.

– Они тоже часть большого плана, всей судьбы человечества, – не замечая его иронии, продолжала говорить Хадиджа, – чтобы были такие, как ты или кто-то еще, борющиеся, по-своему, с угрозами всему глобальному человеческому организму. Ведь без микробов иммунитет человека ослабнет. И только в борьбе с ними он укрепляется. Таков установленный закон для этой жизни.

– А люди в целом не представляются тебе опасными микробами для гармонии на голубой планете? – спросил Бен, разглядывая утреннюю газету.