– Выходит, что так.

– А отпечатки пальцев? – вспомнил о главном Лопатин. – Сколько групп?

– Около пятнадцати, – отозвался Бегин. – Там внутри все залапано. Криминалисты больше двух часов корпели, снимали со всех поверхностей.

Шеф полиции задумался.

– Пальцы Кареты и Гоблина, само собой. Остается, значит, тринадцать. Серьезная такая толпа. Это вам не три человека, как мы думали…

– Не обязательно, что все они связаны с бандой ДТА.

– Плевать. Брать будем всех, потом разберемся. Станислав Викторович, как координировать будем?

Расков пожал плечами.

– Установим имена, адреса. Предлагаю брать всех одновременно. В таких случаях это всегда выигрышнее. Мы не знаем, кто из них кто, но зато очень хорошо знаем, на что банда ДТА способна.

Лопатин решительно ткнул пальцем в грудь чекиста.

– Мои опера в деле, хотите вы этого или нет. Эти обсоски подстрелили моего опера. Для нас это дело принципа.

– Не вопрос, Сергей Вениаминович, я понимаю.

Подошел еще один из оперативников ФСБ.

– Товарищ подполковник, мы поговорили с соседями.

– Докладывай.

– Наш так называемый Гоблин – сын Николая Черепанова. Это крупный бизнесмен. Москвич, здесь его загородный дом. Бизнес ведет в Европе, у него несколько отелей в Греции – на Крите и других островах. Сейчас за границей, Черепанов живет там весь туристический сезон.

– А Карепкин?

– Да, секунду, – опер перелистнул страницу блокнота. – Он ни с кем не общался, но видели его здесь минимум года три. От Черепанова слышали, что Карепкин работает здесь помощником по хозяйству.

– Этот придурок Гоблин пристроил Карету к себе, – процедил Лопатин. – Пока папаша за границей, пацан тут царь и бог. А когда папаша возвращается, вся наркота из дома уходит в оружейку во дворе, Гоблин становится примерным сынком, а Карета стрижет газоны и изображает прислугу. А в остальное время штампует стволы, один за другим. Хитро, ничего не скажешь.

– Что с Потапом? – вмешался Бегин. – Михаилом Малковичем, правой рукой Ворона?