— Люба, ты чего?! Перебрала, что ли?

— Жалко девчонку — цветочек… Пропадёт! — Люба залпом выпила мускат из фужера, промокнула платком глаза и прерывисто вздохнула: — Уже и так на неё там маслятся все, от декана до последних лаборантов… Там у них за оценки надо платить. Денег нет… Говорят: плати! Денег нет — давай натурой, а то будешь вся в двойках! Страшненьких и бедных платить не заставляют — никто на них и не зарится… А к этой цепляются все кому не лень! Суки!!!

— Тихо, тихо, успокойся… Разберёмся как-нибудь. Посмотрим, что там у нас за королева.

— Хорошо, разбирайтесь… — Люба как-то странно — остро и пронзительно — глянула на Льва Карловича, потом опять потупилась и привычно положила ключи на стол. — Поехала я. Смотри, не обижай девочку…

Тот факт, что на этот раз паспорт и результаты анализов явлены не были, Лев Карлович как-то проигнорировал — привык доверять Любе, она ведь не обманет…

В данном случае паспорт был совсем не нужен. Анализы тоже. Как вошла в спальню — Лев Карлович так и прирос к креслу. Золотоволосая, румяная, стройная, ясноглазая… ну просто солнышко! Живое воплощение здоровья и красоты. Грудь налитая, торчком — вот-вот порвёт бюстгальтер, осиная талия, умопомрачительный изгиб крутых бёдер, длиннющие стройные ноги… Да сразу понятно, почему все цепляются и липнут! Господи, бывает же такая красота на свете…

— Ну что, «папочка»… Мне нести ахинею про «двойку» или сразу будем знакомиться?

…А голос ломкий, неровный, и грудь высокая трепетно вздымается… Волнуется дивчина! Под напускной бравадой прячет неуверенность и страх перед неизвестностью…

Анюта вела себя как опытная, разбитная дама — Люба, что ли, научила… Но, как оказалось, под напускной бравадой скрывалась не только неуверенность и страх перед неизвестностью. Ещё там кое-что скрывалось — такого Лев Карлович даже и предположить не мог.

Когда все формальности сами собой утряслись и роковая черта была пройдена, оказалось, что Анюта… девочка!

Простыня была в крови, Анюта забилась в угол кровати, обняла подушку и, глотая слёзы, смотрела на эту кровь с неподдельным ужасом в глазах:

— Ой, что ж это со мной такое… Я не умру?!

— Нет-нет, что ты! Я с тобой, девочка моя… — жарко шептал Лев Карлович, крепко прижимая к себе Анюту, как будто это было самое драгоценное сокровище в мире. — Я тебя защищу от всего… От всех… Я весь мир положу к твоим ногам…

Так… Опустим все дальнейшие трепетные подробности, скажем проще: Лев Карлович влюбился как мальчишка. Втрескался по самые уши!

Это было просто наваждение какое-то. Когда не был с Анютой, думал только о ней. Дом, семья, работа — всё как-то самопроизвольно отодвинулось на второй план. Скажи ему кто раньше — никогда бы не поверил, что на старости лет такое возможно. Как будто вторую молодость подарили!