– Чиновник из Госдепа предложит позвонить в Белый дом и сделать формальный запрос, – продолжал Шептун. – Глава администрации президента возьмет трубку и скажет, что все понимает: адвокат просит о тщательном расследовании обстоятельств смерти его клиента. Чужая страна, там могло случиться все, что угодно. Какой следующий шаг предпримет Белый дом?

– Отдаст распоряжение, чтобы ФБР послало спецагента – проследить за выполнением этого запроса.

– Так и будет. А лучше всего, чтобы Гросвенор лично попросил президента Турции организовать расследование. Вполне допускаю, что он сделает это: залогом тому послужит миллиард долларов и имя знаменитой на весь мир семьи автомобильных промышленников.

В этот момент мы оба уже знали: этим агентом ФБР стану я.

– Какое имя вы хотели бы взять?

– Броуди Уилсон, – ответил я.

– Кто это? – спросил Шептун.

Он знал, как надо готовить агентов, и хотел убедиться, что, если в ближайшее время мне вдруг зададут этот вопрос в весьма жесткой форме, я не должен растеряться.

– Один человек, который давно умер. Занимался парусным спортом вместе с моим приемным отцом. Билл говорил, что лучше его никто не умел ставить спинакер – треугольный парус.

Внезапно, сам не знаю почему, я ощутил, как меня захлестнула волна грусти. Впрочем, Шептун слишком вошел в роль резидента, чтобы заметить это.

– Хорошо. Значит, вы родились на Лонг-Айленде, ходили под парусами каждый уик-энд, дата рождения совпадает с вашей, ближайшая родственница – овдовевшая мать. Так?

Я кивнул, запоминая эту информацию. Вскоре, буквально через несколько часов, ЦРУ изготовит для меня паспорт с загнутыми уголками страниц и множеством штампов. Шептун уже снимал трубку телефона, чтобы отдать распоряжения людям, сидящим в гостиной, столовой и на кухне: те незамедлительно займутся этим вопросом и множеством других мелочей, которые превратят фальшивое имя в реальную личность.

Когда я окажусь в Турции, думал я, мне будет нужен какой-нибудь канал связи с Шептуном. Я не смогу звонить ему напрямую: агент ФБР представляет интерес для турецкой версии «Эшелона», они почти наверняка станут прослушивать каждый телефонный разговор. Но если я буду искать связь между смертью Доджа и убийством в «Истсайд инн», у меня появится веский повод звонить нью-йоркскому детективу, который ведет это дело.

Мне пришло в голову, что Бен Брэдли станет нашим почтовым ящиком: будет принимать шифрованные сообщения и пересылать их нам. Как только Шептун кончил говорить по телефону, я объяснил ему это. Он засомневался:

– Как, вы сказали, зовут этого парня?