Шеф полиции сообщил, что им были получены многочисленные заявления от юристов, представляющих интересы Камерон и Ингрид. Как я и предполагал, после проведенного мною допроса они тут же связались со своими адвокатами. Эти заявления вынудили его лично изучить дело.

Далее он сказал следующее:

– Естественно, я не стал принимать в расчет факты, будто бы обнаруженные человеком, который называл себя Броуди Дэйвидом Уилсоном. Он даже не сотрудник ФБР и, как выяснилось, прибыл в нашу страну под чужим именем и фальшивым предлогом. Мы поняли, что он преследовал собственные интересы, намеренно усложняя и затягивая расследование. Тщательно изучив это дело, я убедился, что турецкие детективы, как обычно, великолепно поработали. Совершенно ясно, что их первоначальный вывод абсолютно правилен: мистер Додж погиб в результате несчастного случая. Ни о каком предумышленном убийстве говорить не приходится.

Бен глядел на него, не веря своим ушам, но огромный турок, казалось, даже не замечал этого. Он улыбнулся, прикурил еще одну сигарету и широко развел руки.

– Конечно, мне не хотелось выносить эту оценку, так сказать, единолично, основываясь лишь на своем собственном мнении. Я представил свидетельские показания и заявления адвокатов одному из самых наших уважаемых местных судей. Он тоже не видел причины задерживать в Бодруме этих двух женщин и других важных свидетелей. Судья внес предложение вернуть всем фигурантам этого дела паспорта и отпустить их под залог – на случай, если вдруг откроются какие-либо новые обстоятельства. И я с ним согласился.

– То есть как это «отпустить»?! – возмущенно воскликнул Бен. (Эх, как права была Марси, утверждая, что он принимает чужие несчастья слишком близко к сердцу и чувствует себя единственным защитником каждой очередной жертвы преступления.) – И какова же, позвольте поинтересоваться, была сумма залога?

Турецкий коп хотел побыстрее от него отделаться.

– Всего свидетелей было десять человек… Не помню точной цифры… Надо посмотреть в документах…

– Сумма? – настаивал Бен, даже не пытаясь скрыть свой гнев.

Шеф полиции отбросил показную любезность.

– Каждый внес по двести тысяч долларов, – прорычал он.

Десять человек по двести тысяч – то есть два миллиона долларов! Это целое состояние, но только не для Камерон. Брэдли понял, как она вышла из этой неприятной ситуации: просто-напросто дала полиции взятку, купив свободу себе и Ингрид.

– Когда они уехали? – спросил он в полном отчаянии.

– Три дня назад. Сели на борт огромного круизного судна, которое через час вышло в море.