– Да, нехорошо получилось, что я не ответил.

– Пустяки. Генерал не из тех, кто поднимает шум из-за подобной мелочи.

– Откуда вы это знаете? Сами без году неделя в управлении!..

– У вас плохое настроение, Денис Анатольевич?

– У меня, Николай Андреевич, прекрасное настроение. Вы не в курсе, завтрак еще не готов?

– Я не горничная, господин следователь, – заявил Белов и вернулся в свою комнату.

В шесть утра офицеры собрались у машин. Давыдов понял, что вел себя не совсем прилично, извинился. Колонна продолжила путь.

Робин поднял Градоверова и Сосунову в пять часов. Политик не хотел вставать.

– Что тебе надо? Посмотри на часы? – пробубнил он.

Мари тоже возмутилась:

– Какого черта, Робин?

– Такого, мать вашу, любовнички, что в десять мы должны быть на том месте, откуда начнется ваша переброска за границу.

Сон с Градоверова и Марины как рукой сняло.

– Что? – одновременно воскликнули они.

– Что слышали. Вчера, когда вы кувыркались в постели, позвонил американец из посольства и сказал… – Робин обладал отменной памятью и передал слово в слово монолог майора Джонса. – Так что, леди и джентльмены, кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста.

– Но это так внезапно! – сказал Градоверов и посмотрел на Марину.

Та привстала на кровати, сбросила с себя простыню и как-то хищно оскалилась, совершенно не стесняясь наготы.

– Это просто замечательно, дорогой. Сегодня мы уже будем за границей. Черт возьми, я так долго мечтала о новой обеспеченной жизни. И вот до нее рукой подать.

Робин усмехнулся и сказал: