— Только Богу известно, с чем приходится иметь дело на реке Святого Лаврентия, — сказал Чейз. — Я бы не поменялся с ними местами.

— А я не знаю, — пожал плечами Джиодино. — Если Питт строго придерживается формы, то, скорее всего, сидит на стуле на палубе с красивой женщиной с одной стороны и бутылкой с другой, наслаждаясь канадским солнцем.

56

56

Странный туман, несущаяся вихрем красноватая пелена закрывала свет и плотным слоем проплывала перед глазами Питта. Несколько раз он отчаянно пытался пробиться к другому борту, который, наконец, появился перед ним.

Времени подготовиться к этому удару не было, не было времени, чтобы понять, не было времени даже для того, чтобы удивиться. Дирк стер темно-красную жидкость, появившуюся у него над бровями, и потрогал рану на лбу длиной четыре дюйма и, слава Богу, небольшой глубины. Череп остался цел.

Питт с трудом поднялся на ноги, не веря своим глазам, и уставился на тела, лежащие вокруг него.

На Питта смотрел Руди Ганн, его лицо было белым как полотно, глаза смотрели растерянно, без всякого выражения. Он раскачивался на четвереньках, тихо бормоча:

— О Боже! О Боже! Что случилось?

— Не знаю, — ответил Питт напряженным голосом, который был незнаком даже ему самому. — Я не знаю.

На берегу Шо замер как в параличе, сжав губы так, что рта вообще не было видно, лицо перекосилось от слепой и дикой ярости.

Игнорируя приказ Вийона покинуть Канаду, он устроил лагерь на восточной оконечности мыса Фазерс-Пойнт, в двух с половиной милях от места подъема затонувшего судна. Собрал оптический прибор дальнего действия S-66 разведки британской армии, который позволял прочитать заголовки газет на расстоянии в пять миль, и приступил к утомительному наблюдению за кораблями, стоящими над «Императрицей Ирландии».

Катера постоянно плавали между двумя военно-морскими кораблями. Шо представлял себе, какие напряженные переговоры ведутся между американскими и канадскими офицерами.

«Оушен венчерер» казался неподвижным и мертвым. Никто не ходил по палубам, но Шо четко видел, что кран продолжал работать, его огромная лебедка поднимала кусок металла, покрытого илом.

Шо отодвинулся от прибора, чтобы дать передышку глазам и проглотить парочку сладких полосок, которые полагались на завтрак. Тут он увидел приближающийся глиссер, мчащийся со скоростью около девяноста миль в час.

Любопытство взяло верх, и англичанин вернулся к оптическому прибору наблюдения.

Корпус выкрашен краской металлического золотого цвета, на корме ярко выделялась темно-красная полоса. Создавалось впечатление, словно стрела вонзается в солнце. Шо подождал, пока сияние уменьшится, и установил стрелку прибора на ноль. Единственный человек за ветровым стеклом был в очках, но Шо узнал сломанный нос и холодное, жесткое лицо.