Дрожа от слабости и стараясь не поддаться головокружению, Брент наблюдал за подходами к могилам. Некоторое время вокруг было тихо, ничто не двигалось, если не считать стервятников в небе и сияющего в солнечных лучах дыма.
–
–
Брент не ответил и повторять призыв о помощи не стал, боясь ошибиться в произношении, хотя много раз слышал это слово в исполнении подвешенных пленников.
Между тем стервятники уже опробовали свои острые клювы на обсидиановых трупах, и хруст, производимый кривыми зубилами, эхом разносился над сценой боя.
Узкая тень вылилась из-за юго-западного угла.
–
Осторожные шаги по песку, как пытающиеся пережевать арахис челюсти старика. Брент поднял револьвер и прицелился в вытянутое черное пятно, находившееся футах в шестидесяти от него.
– Признаю, – сказал невидимый мужчина за фортом, – что пленил двух женщин и заставил их работать шлюхами, чтобы они смогли отдать семейный долг. В том мое преступление. – Песок поскрипывал под подошвами, тень понемногу удлинялась. – Но вы убивали и предавали пыткам невинных людей. Вы убили трех моих сыновей. Вы убили беременную женщину, мою невестку, и ее ребенка, чудесную девочку. Убили ребенка!
Шаги умолкли. Тень остановилась.
– Встреть меня лицом к лицу, с достоинством, если оно у тебя еще есть. Выходи, тупой подлый американец!
Промолчать, сдержать гнев Брент не смог.
– Ты украл и изнасиловал моих сестер, чертов лицемер! О каком достоинстве ты…
Грис высунул из-за угла руку и дважды выстрелил. Труп Хосе Пастильо завалился на бок, и ковбой торопливо ответил двумя пулями, царапнувшими стену. А вот третья угодила в вытянутую руку и выбила из пальцев пистолет.
Револьвер Брента сухо щелкнул, и он отбросил его в сторону.
Грис достал второй ствол. Ковбой потянулся за оружием Хосе Пастильо.
Выстрел грянул с западной стороны. Пуля врезалась в камень в глазу Гриса и вогнала его в мозг. Второй глаз выпучился, из носа брызнула кровь. Испанец пошатнулся и упал – сначала на колени, а потом лицом на землю. Еще три пули перебили ему позвоночник.