Джемма Гаран сидел вместе с Александром Кокрейном в своем президентском дворце с мраморными полами. Инженер провел ночь, анализируя предложения, представленные научными группами.

— По существу, они все пришли к одному решению. Я вижу лишь незначительные различия, не более.

Кокрейн выглядел усталым. Никаких признаков раздражительности, только изнеможение и, может быть, страх.

— И ваша оценка их решения? — спросил Джемма, которому не терпелось перейти к сути.

— Тот факт, что они все пришли к этому независимо друг от друга, говорит мне, что оно, по всей вероятности, верное. Не вижу никаких ошибок в их расчетах.

— А реализация? — спросил Джемма.

— В принципе мы можем использовать ускоритель частиц в его нынешнем виде. Нам просто придется генерировать более тяжело заряженную частицу. Это вроде как заменить гильзу двадцать второго калибра сорок пятым. Все остальное то же самое. Частицы будут двигаться чуть медленнее, однако на работе это не отразится, зато сила поражения утроится. — Алекс отложил записки. — Все довольно просто.

— Жаль, вы не додумались до этого раньше, — сказал Джемма с нескрываемым презрением.

— Это теоретическая работа, — возразил Кокрейн. — Не моя сфера.

— Да, — неприятно усмехнулся Гаран, — в конце концов, вы всего лишь механик.

На столе зазвонил интерком.

— Господин президент, — сказал секретарь, — к вам гость. Американский посол.

— Отлично, — отозвался Джемма. — Проводи его сюда.

Кокрейн встал.

— Мне нужны двадцать четыре часа для внесения необходимых изменений.

— Тогда предлагаю приступить, — отрезал Гаран и указал на боковую дверь. — Выйдете вон туда.

Кокрейн торопливо скрылся в указанном направлении, а уже через секунду передняя дверь открылась, и порог переступил американский посол. Обычно Джемма встречал такого гостя на полпути, но сейчас остался за столом, жестом предложив послу расположиться напротив, в том самом кресле, что минуту назад было занято Кокрейном.

— Президент Гаран, — произнес посол с тягучим техасским акцентом. — Вы, конечно, понимаете, какой прискорбный случай привел меня сюда.

— Что вы имеете в виду, господин посол? — вскинул брови Джемма. — Мы празднуем свое Четвертое июля. Разве только на день позже.