Теперь уже Джемма ухмылялся во весь рот. Он так долго слушал, как европейцы и американцы читают бедным странам лекции о финансовой ответственности. Лицемеры. Ну и дочитались. Теперь он швырнет эти нотации в их самодовольные рожи.

Лицо посла побагровело.

— Вы замахнулись на то, что вам не по силам, господин президент, — отчеканил он. — Вам это не сойдет с рук.

— Саудовцам сходит до сих пор, — возразил Гаран. — И Чавесу. И Кастро. Вот увидите, договориться легче, чем вы думаете. А если нет… предупреждаю… будут последствия.

Это был первый намек на угрозу. Джемма знал, что должен быть осторожен. Но по внезапно посуровевшему лицу посла понял, что выразился недостаточно туманно. Однако когда посол усмехнулся, президент почувствовал, как в нем закипает гнев.

Посол взял себя в руки, но удержал на лице усмешку.

— У меня такое чувство, будто я попал на съемки «Рева мыши»[17]. Я мог бы захватить эту страну с отрядом бойскаутов и десятком патрульных, и вы полагаете, что можете нам угрожать?

Американец снова засмеялся, и Джемма взорвался. Стек просвистел в воздухе и резко ударил по столу. Шокированный, посол вздрогнул.

— Ваше высокомерие погубит вас, господин посол, — процедил Джемма, поднимаясь во весь свой внушительный рост. — Слишком долго вы и другие богатые нации насмехались над такими странами, как моя. Но, хотите верьте, хотите нет, эти дни вот-вот закончатся. Индустриальный мир будет поддерживать нас, и не крохами, а значительными вложениями. Вы будете помогать нам, или мы утащим вас в трясину вместе с нами! Только тогда вы узреете истину. Мы не мыши, чтобы вы с нами играли. Сьерра-Леоне — Земля львов. И если вы не поостережетесь, то почувствуете наши клыки на своих мягких, изнеженных шеях.

Гаран не стал ждать ответа американского посла. Он нажал кнопку внутренней связи, и в кабинет вошла группа охранников.

— Отвезите посла на аэродром, — приказал президент. — Он подлежит немедленной депортации.

— Это возмутительно! — прокричал посол.

— Уведите его! — рявкнул Джемма.

Посла вывели из кабинета, и дверь за ним захлопнулась.

Некоторое время Гаран сидел один, кипя от злости. Его бесило высокомерие и пренебрежительность посла. Он не ожидал, что это проявится так скоро. Но еще больше президент Сьерра-Леоне злился на себя за то, что проглотил наживку и так откровенно высказал угрозы. В его планы это не входило. Теперь никаких переговоров не будет. Если только…

Выбора не осталось. Он сделал заявление, которое американцы сочтут блефом. Придется показать силу, иначе они и весь остальной мир будут лишь презрительно посмеиваться над его громкими речами: очередной сумасшедший диктатор в еще одной банановой республике.