Тут они решили остановить машину и засунуть его в багажник. Вскоре после этого – минут через десять – машина снова затормозила, его вытащили из багажника и раздели догола. Харли молчал. Он начал понимать, к чему все идет, и его охватила тоска. Однако у него сохранялась надежда, что Ричардс сумел уйти. Они почти сразу засунули его в багажник второй машины и поехали дальше. Дорога стала неровной, Стэна сильно трясло, к тому же машина была старой, бензиновые пары быстро накапливались, и он подумал, что может задохнуться. Харли пришло в голову, что, возможно, это будет лучшим для него исходом – заснуть и умереть от отравления угарным газом. Так он избежит пыток и унижений, а также унесет все свои секреты с собой.

Разум способен сопротивляться до определенного предела; потом он открывается, и человек рассказывает все, что знает. Говорят, люди ломаются, но Стэн не считал себя обычным человеком. Он был подлым и неприятным, возможно, потерял прежнюю сноровку, но все еще держал свой разум под контролем. Харли улыбнулся под вонючим капюшоном, думая о брошенном ему вызове. Он прошелся по длинному отвратительному списку вещей, которые они станут с ним делать, решил, что будет сражаться на каждом шаге, и, если ему повезет, они сознательно или случайно его убьют. И это будет победа, которую он примет без колебаний.

Харли пришлось ждать не меньше часа. Ему стало скучно – он знал, что они задумали, и хотел, чтобы поскорее приступили к делу. Изоляция была стандартной техникой при допросах/пытках, и хотя она давала результаты для большинства людей, в случае с Харли оставалась совершенно бесполезной из-за того, что он вообще не слишком любил людей. Среди всех, кого Стэн встречал в разные годы, ему попалось совсем немного тех, кто представлял интерес; большинство же либо навевало скуку, либо раздражало.

До него доносились звуки из-за двери, шаги, разговоры, но слов разобрать не удавалось. Наконец, дверь открылась, и Харли попытался сосчитать шаги. Пожалуй, их было трое или четверо. Они окружили его со всех сторон, кто-то подошел сзади, и Стэн постарался не шевелиться. Человек схватил капюшон из мешковины и быстрым движением сорвал его. Харли заморгал и огляделся по сторонам. С потолка свисала простая электрическая лампочка, по полу тянулся коричневый провод. Стэн посмотрел на трех мужчин. Двоих он знал.

– Джентльмены, должно быть, произошло недоразумение, – спокойно заявил он. – Я полагал, что военные действия в Бейруте закончились.

Двое стоявших перед Харли мужчин обменялись быстрыми улыбками.