Он выдвинул ящик стола и извлек оттуда две курительные трубки. Одну из них Николай узнал. Она принадлежала Варягу.

— Это ваше? — Он протянул трубку Яхонтову.

— Да. Но у меня еще при обыске табак изъяли, — ответил Варяг.

— Табак, значит. — Старшина хмыкнул и поставил на стол деревянную шкатулку. — Угоститесь моим пока, — сказал он и поднял трубку полевого телефона.

— Коменданта мне, — строго сказал Старшина. Через некоторое время в трубке послышался хрип, на который строгим голосом хозяин ответил: — Помощник? А где сам?.. Так… Это я понял… Значит, слушайте внимательно, у вас есть тридцать минут, чтобы его разыскать и передать ему мое распоряжение. Пусть вытрясет дух из бойцов, что изымали имущество у вчерашних задержанных. Через полчаса у меня в кабинете должно быть абсолютно все, что они изъяли. Даже если к кому-то прилипла ниточка от вещей задержанных, то они должны вернуть и ее. Полчаса. Все. — Он положил трубку телефона и принялся забивать табаком курительную трубку. — Откуда вы?

— Мы из Калужской области, — ответил Варяг.

— Все четверо? — Он снова пристально взглянул на гостей.

— Я из Москвы, — мотнул головой Людоед.

— Вот, значит, как. Ну и как столица?

— Как и все остальное. В руинах. Но выжившие есть.

— Враждуют?

— Враждуют, — кивнул Крест.

— Логично. — Старшина закурил и, поднявшись, подошел к карте. — Калужская область, значит. Москва. А вот где мы. И как вас так угораздило?

— Давайте все по порядку расскажу, — вздохнул Варяг.

— Именно на это я и рассчитываю, — не оборачиваясь, произнес Старшина.

И Варяг начал рассказ. Он говорил о Надеждинске. Рассказал о неожиданном визите космонавтов. О землетрясении, белом медведе и чудовищном черве. Поведал о ХАРПе и решении Совета Надеждинска его уничтожить. Рассказал об экспедиции. О визите в Москву. О пси-волках. О конфедератах. Об их дальнейшем пути. Не забыл упомянуть о Вавилоне и рейдерах. О том, что происходит в Екатеринбурге, и, разумеется, о самолете. Старшина слушал внимательно и не перебивал. За время этого долгого рассказа он только один раз пыхнул трубкой, и она потом вовсе погасла. Наблюдавший за ним Николай вдруг понял, что диктатор курит больше не для удовольствия, как Варяг, а для других целей. Он чаще затягивался, когда вел разговор. Видимо, трубка помогала ему правильно вести этот разговор. В нужном ему русле. Каждая затяжка давала ему время обдумать очередное слово и каждую новую фразу. Обдумать очередной вопрос и правильно его сформулировать. Или ответить на вопрос именно так, как ему надо, а не иначе. Судя по всему, он был очень недоверчивым и подозрительным человеком.